ЮЛИЯ-ПРЕФЕРАНСИСТКА. ГАГРЫ.


(1964 год)
 Я сидела на топчане у самых волн, которые время от времени окатывали ноги и живот солёной пеной. И мечтала утопиться.

       Потому что жизнь не имела никакого смысла.

       - Господи, Юля! – некто бросился меня обнимать, - А я смотрю – ты иль не ты? Четвёртой будешь? А то втроём на пляже тяжело, у доктора голова болит...

       Это он о преферансе. Лицо знакомое – какой-то бывший партнёр. Играть смертельно не хочется, но и отказаться неудобно, раз у человека голова болит.

       Сажусь. И как только беру в руки карты, депрессии как ни бывало.
 Похоже на мизер, две “ловленых”. Брать или не брать – вот в чём вопрос?
  -Волнуется сердце, сердце волнуется, - мурлыкаю я популярную тогда песенку, - Почём играем?
       Сто вистов – три рубля, неслабо. Можно подсесть на три-четыре взятки. А, была не была!
       Прикуп, как по заказу.
       - Чистяк, - бросаю карты на разостланное на топчане полотенце.

       - Виталик, кого ты привёл? – негодует безногий часовщик Аркадий, - Юля, Юля... - тоже мне рояль в кустах! Подложил ей чистяк, подлец? Признавайся!

       - А ты такие берёшь? – всерьёз оправдывается Виталий. – Ты же сам ей сдал. И прикуп, собственной ручкой...Верно, доктор?

       - Хватит, - “доктор” хмурится, - Ну рисковая она дама, красиво жить не запретишь. Поехали дальше.

       Но дальше – больше.
 Карта повалила так, будто невезуха преследовала меня последнее время вовсе не на киношном, а на любовном фронте.
 Будто не члены худсовета с начальством измывались над моим сценарием, не режиссёры его бросили, а все Бедные Лизы, Катюши Масловы и прочие “соблазнённые и покинутые” воплотились нынче в моём лице на гагринском пляже.

 Я нагло торговалась, заказывала сомнительные семерные и восьмерные. Выручал то прикуп, то расклад.
 Партнёры психовали, особенно доктор, делали сами ошибки и переругивались.

 Наконец, прикуп был “не мой” и торжествующий доктор заявил, что если я сыграю эту игру, он “проглотит карандаш”.
 Теоретически я действительно была обречена, но надо было угадать снос.
 Они опять стали спорить, потом доктор в ярости схватил не ту карту, и меня “выпустили”.
       - Глотайте карандаш, доктор.

       Я ушла с тридцатью шестью рублями и совершенно излечившаяся от хандры.
 На следующее утро меня на пляже уже ждали партнёры. Они жаждали реванша.
       - Погодите, я искупайтесь…
       - Нет, вы слышали – она сюда купаться приехала! На своей сдаче окунёшься.

       И понеслось – пулька утренняя, пулька послеобеденная...
 Целыми днями мы шлёпали картами, по очереди выигрывая и проигрывая, но всё же “мужской синдром” заставлял их время от времени срываться.
 Впоследствии я его обнаружу и у шофёров, когда научусь водить машину – мужчинам отказывает чувство самосохранения, когда женщина их обгоняет.
 Кстати, я сама страдала аналогичным синдромом, который можно было бы скорее назвать “спортивной злостью” - но всё же их, партнёров, было трое. То есть “синдром в кубе”.

       “Они” – это часовщик Аркадий и два известных в Москве доктора – кожник-венеролог и терапевт. Журналист Виталик закрутил курортный роман и играл редко.

 Бедный мой муж Боря то спал в одиночестве, то играл в бадминтон. То с ним флиртовали популярные теледикторши, то модельерша, которая призналась кому-то, что “не прочь бы”, но боится меня.

 А чего меня бояться – я в тот сезон ничего, кроме тузов и валетов, не замечала.
 И в этот, и в последующие сезоны.
 Потом к преферансу прибавился ещё и покер – с грузинскими писателями в холле литфондовского корпуса.
 Я нашла панацею от неприкаянности и творческой невостребованности, не подозревая, что стала игроманкой. Что игра – один из самых затягивающих и сильнодействующих наркотиков.

       Какие-то особи мужского пола вились вокруг, болели за меня, пытались отвлечь. Кто-то гладил плечо или ногу, кто-то обливал из резиновой шапочки морской водой мою раскалённую от солнца спину, кто-то угощал виноградом и сливами - я не реагировала.

 Потом как-то в ЦДЛ один из посетителей воскликнет:
       - Наконец-то я вижу ваше лицо! Его всё время закрывали волосы и карты!

       Однажды на литфондовский пляж заявился модный хиромант-экстрасенс и стал прорицать.
 Дамы окружили его, галдели, мешая нам играть.

 Я на них цыкнула. А он вдруг взял мою руку, ахнул, чем меня сильно напугал (я вообще боюсь всяких предсказаний), долго вглядывался в ладонь и заявил, что ничего подобного прежде не видел.
 Что у меня знак избранницы, какая-то особая миссия. Что в конце жизни я буду что-то там “вещать”, и мне будут внимать тысячи людей.

       Я давно знала от хиромантов, что у меня необычные руки. Что на правой ладони линия жизни пересекает линию судьбы буквой Х, но одновременно эти две линии как бы проходят ещё и параллельно, так что получается не просто Х, но и что-то вроде крыльев бабочки...

Однако по меньшей мере рискованно было предсказывать “избранничество” одуревшей от солнца, пик и червей бабёнке с крашеными выгоревшими белыми космами и вечной сигаретой в зубах.
 Публика от души веселилась. Да и я восприняла его слова как не очень удачную шутку.
 Впрочем, и риска для репутации мага никакой – мне тогда ещё и тридцати не было.

 Кто проверит, что там будет на пенсии!

       Но он неожиданно обиделся:
 - Вот увидите...
И торжественно поцеловал мне эту самую руку.
Joomla templates by a4joomla