Библиотека
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Июльский веник
- Просмотров: 452
* * *
Толян и Авдотья,
Наденьте лохмотья,
Отдайте нам дОлги,
Купив по две "Волги"...
Пусть дни ваши длятся
Счастливо до смерти,
И пусть вам не снятся
В аду
ВАУЧЕРТИ!
Толян и Авдотья,
Наденьте лохмотья,
Отдайте нам дОлги,
Купив по две "Волги"...
Пусть дни ваши длятся
Счастливо до смерти,
И пусть вам не снятся
В аду
ВАУЧЕРТИ!
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Июльский веник
- Просмотров: 453
Недосват, Недобрат,
Недовер и Недодел -
Учинили передел.
Недобратьям не до счастья,
Не до дел и соучастья.
Их преследуют ненастья
Катаклизмы да несчастья -
Вот что значит - недовластье...
Недоцарь, недопремьер,
Недомер и недомэр,
Недоумки, недоверы...
Ну и прочие химеры -
Недомысли Высшей Сферы...
Вот и нам в своей Отчизне -
Не до жизни. Как на тризне.
Мы с тобою -
Недожизни...
Недовер и Недодел -
Учинили передел.
Недобратьям не до счастья,
Не до дел и соучастья.
Их преследуют ненастья
Катаклизмы да несчастья -
Вот что значит - недовластье...
Недоцарь, недопремьер,
Недомер и недомэр,
Недоумки, недоверы...
Ну и прочие химеры -
Недомысли Высшей Сферы...
Вот и нам в своей Отчизне -
Не до жизни. Как на тризне.
Мы с тобою -
Недожизни...
- Информация о материале
- Администратор
- Категория: Верни Тайну!
- Просмотров: 226
* * *
Снова забор впереди притянул Любопытную Варвару:
"Здесь убивают время!"... Прикольно и заманчиво.
- Эх, убить бы суток десять,
Чтоб быстрей дойти до Леса! - размечталась она.
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть I
- Просмотров: 455
На фотке: - Ну что, Альма, как тебе новая жизнь?
(конец семидесятых)
Похоже, новое название сценария - “Завтра, после моей смерти” стало символичным для перспективы реализации большинства моих творений.
Ну что ж, хотя бы приносило деньги...
И вместо “паучка” я купила себе старинный письменный столик с инкрустациями, который тут же потребовал новую спальню.
В мебельном такую приглядела– “Людовик 14-й”, не больше, не меньше. Но продаже он почему-то не подлежал – только для дипкорпуса и нашей элиты по спецразрешению.
Огромная белая кровать с обивкой вишнёвого шёлка в мелкозолотую розочку, вместительный шкаф и трюмо под старину, с золотистой отделкой и золотыми ключиками, пара тумбочек и пуфик с резными ножками.
Я возжелала этого “Людовика” и пилила Бориса, пока он не отправился к самому Трегубову, начальнику Главного управления торговли Мосгорисполкома, о котором когда-то что-то писал.
Трегубов санкцию дал. И вот заветный оплаченный чек у меня в кармане.
Доставка магазинная, но сборка...
Я так устроена, что помню все цены со времён полбуханки хлеба, которую мы с бабушкой купили на послевоенном химкинском рынке за сорок пять рублей.
“Людовик” стоил две тысячи сорок, запакованный в ящиках. А за сборку его магазинные ребята потребовали десять процентов. То есть две месячных редакторских зарплаты.
Мы, само собой, отказались.
Привезли ящики домой, распаковали. Всё бы ничего, но в деталях какие-то странные углубления, нужна специальная отвёртка. Позвонили соседу Володе, капитану дальнего плавания.
- Пару пузырей нам с Борисом поставишь?
- О чём речь!..
За несколько часов спальня была собрана и обмыта.
На сэкономленные деньги я купила старинную картину “Цыганка с бубном” и повесила над трюмо. А на кровать “Людовик” водрузила покрывало в мелкую розочку под номером 565 484.
Так я отметила похороны своего очередного несостоявшегося фильма.
Периодические безумства хоть в какой-то мере помогали отвлечься от этого кошмара. Осознания своей полной беспомощности в руках имеющих власть людей, начиная с режиссёров и кончая начальством всех уровней.
Написала я у нас в “Экране” документальную короткометражку о знаменитой когда-то гимнастке Урбанович. Сценарий приняли, включили в план, назначили никому не известного режиссёра. (Не хочу называть фамилии, потому что теперь-то он достаточно известный).
Я понимаю мальчика, он воспользовался моим сценарием как трамплином, чтобы попасть в план. У него были совсем другие намерения, и снял он свой, действительно очень талантливый фильм про совсем другого тренера по гимнастике.
По договору я имела право на сто процентов (сценарий не реализован по не зависящим от автора причинам), и упёрлась: - деньги на бочку.
Я научилась жёсткости.
Впоследствии мне это припомнили, когда отсрочили приём в Союз Кинематографистов – мол, получила деньги не за свой сценарий.
Но мне было плевать, больше я в Союз заявлений не подавала.
Вступила в Комитет Литераторов, чтобы шёл стаж, и успокоилась.
Деньги и связи всё уверенней “правили бал” в “нашей юной прекрасной стране”, надо было только изловчиться делать их, где возможно.
Так что “перестроилась” я задолго до Горбачёва и постепенно поняла, что гораздо “надёжней, выгодней, удобней” торговли пером иные способы заработка.
Трегубов ещё однажды всплывёт в нашей жизни, когда Борис придёт его просить о “Волге”.
В приёмной будет сидеть расстроенный Ролан Быков, присмотревший себе мебельный гарнитур за энную сумму, который, как ему сказали в магазине, “уже выписан”.
По слухам, мебель на днях должна была подорожать вдвое, и Быков высказал трегубовскому помощнику подозрение, что продавцы нарочно придерживают гарнитур, чтобы продать подороже.
Борис изобразил, как помощник всплеснул руками, округлил глаза и воскликнул:
- Что вы, разве может такое быть? Это же обман народа!
У него был потёртый ремень и стоптанные туфли – тоже, как и коллекционер Вишневский, оказался одним из богатейших людей в Москве.
Не ведаю, чем кончилась эпопея с гарнитуром, но Борису Трегубов сказал:
- Потом, поезди пока на Жигулях.
И подписал соответствующую бумагу, чему мы всё равно были рады.
А через некоторое время Борис, зайдя к приятелю, у которого была “кремлёвка”, попросил разрешения позвонить в Главное управление торговли, чтоб напомнить насчёт “Волги”.
Тот разрешил.
- Кому звонить-то?
– Трегубову.
– Клади трубку, Боря. Дядя пошёл на посадку.
Так и случилось.
“Волгу” мы купим перед самой “перестройкой” – честно, дали от АПН.
Вот я и буду метаться между “Людовиком”, приёмной антиквариата на Октябрьской, Останкинскими коридорами, пишущей машинкой и дачным “концлагерем”, в котором всё ужесточался каторжный режим, прибавлялось работы.
С ранней весны приходилось пахать и сажать, развозить “торф, песок, навоз” под разрастающиеся деревья и кустарники, добавлять смесь в проваливающиеся грядки. Полоть, перестраивать, пристраивать.
К тому же я ещё и кур завела для полного счастья, соблазнившись дешёвым зерном и комбикормом – всё это часто привозили в посёлок.
(конец семидесятых)
Похоже, новое название сценария - “Завтра, после моей смерти” стало символичным для перспективы реализации большинства моих творений.
Ну что ж, хотя бы приносило деньги...
И вместо “паучка” я купила себе старинный письменный столик с инкрустациями, который тут же потребовал новую спальню.
В мебельном такую приглядела– “Людовик 14-й”, не больше, не меньше. Но продаже он почему-то не подлежал – только для дипкорпуса и нашей элиты по спецразрешению.
Огромная белая кровать с обивкой вишнёвого шёлка в мелкозолотую розочку, вместительный шкаф и трюмо под старину, с золотистой отделкой и золотыми ключиками, пара тумбочек и пуфик с резными ножками.
Я возжелала этого “Людовика” и пилила Бориса, пока он не отправился к самому Трегубову, начальнику Главного управления торговли Мосгорисполкома, о котором когда-то что-то писал.
Трегубов санкцию дал. И вот заветный оплаченный чек у меня в кармане.
Доставка магазинная, но сборка...
Я так устроена, что помню все цены со времён полбуханки хлеба, которую мы с бабушкой купили на послевоенном химкинском рынке за сорок пять рублей.
“Людовик” стоил две тысячи сорок, запакованный в ящиках. А за сборку его магазинные ребята потребовали десять процентов. То есть две месячных редакторских зарплаты.
Мы, само собой, отказались.
Привезли ящики домой, распаковали. Всё бы ничего, но в деталях какие-то странные углубления, нужна специальная отвёртка. Позвонили соседу Володе, капитану дальнего плавания.
- Пару пузырей нам с Борисом поставишь?
- О чём речь!..
За несколько часов спальня была собрана и обмыта.
На сэкономленные деньги я купила старинную картину “Цыганка с бубном” и повесила над трюмо. А на кровать “Людовик” водрузила покрывало в мелкую розочку под номером 565 484.
Так я отметила похороны своего очередного несостоявшегося фильма.
Периодические безумства хоть в какой-то мере помогали отвлечься от этого кошмара. Осознания своей полной беспомощности в руках имеющих власть людей, начиная с режиссёров и кончая начальством всех уровней.
Написала я у нас в “Экране” документальную короткометражку о знаменитой когда-то гимнастке Урбанович. Сценарий приняли, включили в план, назначили никому не известного режиссёра. (Не хочу называть фамилии, потому что теперь-то он достаточно известный).
Я понимаю мальчика, он воспользовался моим сценарием как трамплином, чтобы попасть в план. У него были совсем другие намерения, и снял он свой, действительно очень талантливый фильм про совсем другого тренера по гимнастике.
По договору я имела право на сто процентов (сценарий не реализован по не зависящим от автора причинам), и упёрлась: - деньги на бочку.
Я научилась жёсткости.
Впоследствии мне это припомнили, когда отсрочили приём в Союз Кинематографистов – мол, получила деньги не за свой сценарий.
Но мне было плевать, больше я в Союз заявлений не подавала.
Вступила в Комитет Литераторов, чтобы шёл стаж, и успокоилась.
Деньги и связи всё уверенней “правили бал” в “нашей юной прекрасной стране”, надо было только изловчиться делать их, где возможно.
Так что “перестроилась” я задолго до Горбачёва и постепенно поняла, что гораздо “надёжней, выгодней, удобней” торговли пером иные способы заработка.
Трегубов ещё однажды всплывёт в нашей жизни, когда Борис придёт его просить о “Волге”.
В приёмной будет сидеть расстроенный Ролан Быков, присмотревший себе мебельный гарнитур за энную сумму, который, как ему сказали в магазине, “уже выписан”.
По слухам, мебель на днях должна была подорожать вдвое, и Быков высказал трегубовскому помощнику подозрение, что продавцы нарочно придерживают гарнитур, чтобы продать подороже.
Борис изобразил, как помощник всплеснул руками, округлил глаза и воскликнул:
- Что вы, разве может такое быть? Это же обман народа!
У него был потёртый ремень и стоптанные туфли – тоже, как и коллекционер Вишневский, оказался одним из богатейших людей в Москве.
Не ведаю, чем кончилась эпопея с гарнитуром, но Борису Трегубов сказал:
- Потом, поезди пока на Жигулях.
И подписал соответствующую бумагу, чему мы всё равно были рады.
А через некоторое время Борис, зайдя к приятелю, у которого была “кремлёвка”, попросил разрешения позвонить в Главное управление торговли, чтоб напомнить насчёт “Волги”.
Тот разрешил.
- Кому звонить-то?
– Трегубову.
– Клади трубку, Боря. Дядя пошёл на посадку.
Так и случилось.
“Волгу” мы купим перед самой “перестройкой” – честно, дали от АПН.
Вот я и буду метаться между “Людовиком”, приёмной антиквариата на Октябрьской, Останкинскими коридорами, пишущей машинкой и дачным “концлагерем”, в котором всё ужесточался каторжный режим, прибавлялось работы.
С ранней весны приходилось пахать и сажать, развозить “торф, песок, навоз” под разрастающиеся деревья и кустарники, добавлять смесь в проваливающиеся грядки. Полоть, перестраивать, пристраивать.
К тому же я ещё и кур завела для полного счастья, соблазнившись дешёвым зерном и комбикормом – всё это часто привозили в посёлок.
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть I
- Просмотров: 474
(конец семидесятых)И вот на плите загорелся голубой огонь.
То, что в Москве было само собой разумеющимся, здесь, в сорока километрах от Центрального телеграфа, казалось чудом.
Посёлок ликовал. Рассказывали о какой-то бабке, которая в порыве чувств поцеловала плиту и обожгла нос.
Для меня же газ пока был лишь очагом в голых стенах, ещё мало напоминающих жильё.
Предстояло “начать и кончить” отделку, хотя бы вчерне, чтобы провести в доме отопление и подключить АГВ.
То есть нужны были батареи, трубы, всякие там углы, вентили и сгоны. Бойлер для ванной, который предстояло как-то исхитриться замаскировать, чтобы не придралась комиссия при приёмке.
И ещё, раз такое дело, надо было провести в дом воду из колодца со всеми вытекающими отсюда затратами. И всё это не считая стоимости работы, которую можно было доверить лишь профессионалам.
Уже не хватало никаких борисовых зарплат и гонораров, никаких моих договоров в “Экране”, никаких займов.
Не понимаю как, но я ухитрялась что-то урывками писать – давно задуманную трагическую историю любви...
Когда во время съёмок по сценарию героини-журналистки погибает оператор... Кто-то в снежную бурю, спасая свою шкуру, бросил раненого в лесу и сбежал.
Главный подозреваемый – режиссёр будущего фильма. Он же - возлюбленный героини.
Ей предстоит написать о нём обличительный материал, и она мужественно идёт на это, жертвуя личными интересами ради принципов.
Но продолжает “копать”, пока не узнаёт, что с погибшим был совсем другой человек...
Очерк ещё не напечатан, никто ничего не знает.
И главный редактор говорит ей, что всё легко можно исправить, оставив обличительный пафос, лирические отступления и “художественные особенности”, заменив лишь имя героя и кое-какие детали.
Она идёт на это во имя опять-таки “высшей цели” (обличительный острый материал должен быть напечатан). Но сообщает герою, что предала его и не имеет права стать его женой.
Её поражает, что он эту историю принимает неожиданно спокойно, - мол, не исключено, что первый вариант очерка не так уж далёк от истины...Что он не знает, как бы повёл себя в той ситуации, когда нужно было выбирать между возможной гибелью и подлостью.
Этого никто о себе не знает, не побыв в той шкуре...Потому и сказано: “не суди”.
Ему удаётся сломить её сопротивление, они вместе.
Но приключается с ней едва ли не худшая беда – приступы отвращения к чистому листу бумаги.
Она больше не может писать и боится, что навсегда потеряла свой талант.
Я ещё не знала, чем кончу эту историю, и тем более не знала, что уже пишу свою будущую мистерию “Дремучие двери”.
Я вообще до "любви" ещё не добралась, а успела поведать лишь о военном и послевоенном детстве героини.
Но очень нужны были деньги.
Решила настрогать из рукописи несколько притч-рассказов, предложив в “Смену” и “Работницу” – авось, где-то возьмут.
Результат получился неожиданным – взяли сразу в оба журнала.
Пришлось мне извиняться и делить между ними “рассказы” по-братски.
Правда, две притчи и там, и там отвергли - историю с пленным немцем (пацифизм) и с бабкой Ксенией (религиозная тематика).
В “Смене” рассказы были признаны лучшим материалом года и отмечены премией.
Подкатегории
Дремучие двери
Роман-мистерия Юлии Ивановой "Дpемучие двеpи" стал сенсацией в литеpатуpном миpе еще в pукописном ваpианте, пpивлекая пpежде всего нетpадиционным осмыслением с pелигиозно-духовных позиций - pоли Иосифа Сталина в отечественной и миpовой истоpии.
Не был ли Иосиф Гpозный, "тиpан всех вpемен и наpодов", напpавляющим и спасительным "жезлом железным" в pуке Твоpца? Адвокат Иосифа, его Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать "тирана всех времён и народов" на Высшем Суде. Сюда, в Преддверие, попадает и Иоанна, ценой собственной жизни спасающая от киллеров Лидера, противостоящего Новому Мировому Порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она получает шанс вернуться в прошлое, повторив путь от детства до седин, переоценить не только личную судьбу, но и постичь глубину трагедии своей страны, совершивший величайший в истории человечества прорыв из тисков цивилизации потребления, а ныне вновь задыхающейся в мире, "знающем цену всему, но не видящем ни в чём ценности"...
Книга Юлии Ивановой пpивлечет не только интеpесующихся личностью Сталина, одной из самых таинственных в миpовой истоpии, не только любителей остpых сюжетных повоpотов, любовных коллизий и мистики - все это сеть в pомане. Но написан он пpежде всего для тех, кто, как и геpои книги, напpяженно ищет Истину, пытаясь выбpаться из лабиpинта "дpемучих двеpей" бессмысленного суетного бытия.
Скачать роман в формате электронной книги fb2: Том I Том II
Дверь в потолке. Часть I
Книга "Дверь в потолке" - история жизни русской советской писательницы Юлии Ивановой, а также – обсуждение ее романа-мистерии "Дремучие двери" в Интернете.
Авторские монологи чередуются с диалогами между участниками Форума о книге "Дремучие двери", уже изданной в бумажном варианте и размещенной на сайте, а так же о союзе взаимопомощи "Изания" и путях его создания
О себе автор пишет, выворачивая душу наизнанку. Роман охватывает всю жизнь героини от рождения до момента сдачи рукописи в печать. Юлия Иванова ничего не утаивает от читателя. Это: "ошибки молодости", увлечение "светской советской жизнью", вещизмом, антиквариатом, азартными играми, проблемы с близкими, сотрудниками по работе и соседями, метания в поисках Истины, бегство из Москвы и труд на земле, хождение по мукам с мистерией "Дремучие двери" к политическим и общественным деятелям. И так далее…
Единственное, что по-прежнему остается табу для Юлии, - это "государственные тайны", связанные с определенной стороной ее деятельности. А также интимная жизнь известных людей, с которыми ее сталкивала судьба.
Личность героини резко противостоит окружающему миру. Причина этого – страх не реализоваться, не исполнить Предназначения. В результате родилась пронзительная по искренности книга о поиске смысла жизни, Павке Корчагине в юбке, который жертвует собой ради других.
Дверь в потолке. Часть II
Книга "Дверь в потолке" - история жизни русской советской писательницы Юлии Ивановой, а также – обсуждение ее романа-мистерии "Дремучие двери" в Интернете.
Авторские монологи чередуются с диалогами между участниками Форума о книге "Дремучие двери", уже изданной в бумажном варианте и размещенной на сайте, а так же о союзе взаимопомощи "Изания" и путях его создания
О себе автор пишет, выворачивая душу наизнанку. Роман охватывает всю жизнь героини от рождения до момента сдачи рукописи в печать. Юлия Иванова ничего не утаивает от читателя. Это: "ошибки молодости", увлечение "светской советской жизнью", вещизмом, антиквариатом, азартными играми, проблемы с близкими, сотрудниками по работе и соседями, метания в поисках Истины, бегство из Москвы и труд на земле, хождение по мукам с мистерией "Дремучие двери" к политическим и общественным деятелям. И так далее…
Единственное, что по-прежнему остается табу для Юлии, - это "государственные тайны", связанные с определенной стороной ее деятельности. А также интимная жизнь известных людей, с которыми ее сталкивала судьба.
Личность героини резко противостоит окружающему миру. Причина этого – страх не реализоваться, не исполнить Предназначения. В результате родилась пронзительная по искренности книга о поиске смысла жизни, Павке Корчагине в юбке, который жертвует собой ради других.
Последний эксперимент
Экстренный выпуск!
Сенсационное сообщение из Космического центра! Наконец-то удалось установить связь со звездолетом "Ахиллес-087", который уже считался погибшим. Капитан корабля Барри Ф. Кеннан сообщил, что экипаж находится на неизвестной планете, не только пригодной для жизни, но и как две капли воды похожей на нашу Землю. И что они там прекрасно себя чувствуют.
А МОЖЕТ, ВПРАВДУ НАЙДЕН РАЙ?
Скачать повесть в формате электронной книги fb2
Скачать архив аудиокниги
Верни Тайну!
* * *
Получена срочная депеша:
«Тревога! Украдена наша Тайна!»
Не какая-нибудь там сверхсекретная и недоступная – но близкая каждому сердцу – даже дети её знали, хранили,
и с ней наша страна всегда побеждала врагов.
Однако предателю Плохишу удалось похитить святыню и продать за бочку варенья и корзину печенья в сказочное царство Тьмы, где злые силы спрятали Её за семью печатями.
Теперь всей стране грозит опасность.
Тайну надо найти и вернуть. Но как?
Ведь царство Тьмы находится в сказочном измерении.
На Куличках у того самого, кого и поминать нельзя.
Отважный Мальчиш-Кибальчиш разведал, что высоко в горах есть таинственные Лунные часы, отсчитывающие минуты ночного мрака. Когда они бьют, образуется пролом во времени, через который можно попасть в подземное царство.
Сам погибший Мальчиш бессилен – его время давно кончилось. Но...
Слышите звук трубы?
Это его боевая Дудка-Побудка зовёт добровольцев спуститься в подземелье и вернуть нашу Тайну.
Волшебная Дудка пробуждает в человеке чувство дороги, не давая остановиться и порасти мхом. Но и она поможет в пути лишь несколько раз.
Торопитесь – пролом во времени закрывается!..