БЫЛ МЕСЯЦ ОКТЯБРЬ

B БЕСЕДКЕ С: Александром, Александром Минкиным, Борисом Березовским
                       и свежей прессой

  Дембаланда для Александра (из газет)

  Сюжет 1. По поводу таинственного похищения Кукуры
(МК. Ещё до не менее таинственного возвращения жертвы):

  “В последние недели “Лукойл” жил в ожидании крупного скандала.
 В правительстве стала известна схема, по которой осуществлялись крупные поставки во Францию нефти через Латвию. Уход из налогов и вывоз капитала из страны принял такие формы, что вызвал шок даже в Кремле.
 Говорят, что эту информацию подогнали нашим спецслужбам сами же французы, обеспокоенные объёмом “чёрных” денег, идущих через банки страны в офшоры.

 Этими поставками напрямую занималось ведомство Сергея Петровича Кукуры, и не исключено, что подобная акция является попыткой замять скандал “по-тихому”.
 Ведь главным образом следствием подобного разоблачения был бы полный обвал стоимости акций компании на мировых биржах.
 Этого допустить было нельзя, поэтому из двух зол выбрали меньшее”.

Сюжет 2. Ещё о “временных трудностях”:

  “Заметим, что нынешний сход ледника Мали в Кармадонском ущелье – не первый.
 Ровно сто лет назад, в 1902 году, он уже накрывал стоявший внизу посёлок.
 Ситуация могла повториться в 1969 году. Но тогда метеорологи вовремя заметили начавшееся таяние льда, и трагедия была предотвращена с помощью заслонов и направленных взрывов.
С этого времени здесь располагалась горная метеорологическая станция, главной задачей которой и было наблюдение за состоянием ледника.
 Однако после распада Союза деньги на станцию выделять перестали. А вскоре её и вовсе закрыли, оставив жителей Кормадона наедине с непредсказуемым ледником”.

Сюжет 3. Дума совершила государственный переворот:

“Дума запретила объявленный коммунистами референдум. Был безобразный скандал.
 Нарушая и регламент, и приличия, только с четвёртого раза удалось набрать необходимые 300 голосов.
 Вопросы, поставленные коммунистами, конечно, болезненные.
 Согласны ли вы, чтобы доходы от нефти и газа делились на всех? Чтобы зарплата была не меньше прожиточного минимума? Чтобы квартплата не превышала 10 процентов семейных доходов…

 Ясно, что большинство граждан ответит: да, да, да.
 Ясно, что КПРФ получит грандиозную рекламную кампанию, и как раз к думским выборам 2003 года.
 Ясно, что всем прочим партиям и Кремлю это невыгодно.

  И добились: запретили проведение референдума на ближайшие полтора года.

  Наши права записаны в Конституции. Взялся читать. И немедленно обнаружилось, что депутаты вообще не имели права запрещать референдум.
 И дело не в нарушении регламента Думы и не в том, с четвёртого или сто четвёртого раза натянули необходимое число голосов.

Конституция прямо запрещает парламенту решать такой вопрос.

Зарубив референдум, Дума совершила групповое уголовное преступление – государственный переворот.

“Глава 1 Конституции. Основы конституционного строя. Статья 3:

  1.Единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ.

  2.Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

  Итак, чтобы запретить референдум, надо созвать Конституционное собрание, написать и принять новую Конституцию.
  Дума, конечно, не голосовала за поправки в Конституцию. Она голосовала за поправки в Закон о референдуме.
 Ей казалось, что она сумеет остаться немножко беременной.
 Не тут-то было – моментально родился государственный переворот.

  В минувшее воскресенье я решил посмотреть, как эту революцию будут объяснять гражданам России главные аналитические передачи: “Времена” (ОРТ), “Итоги” (ТВС), “Намедни” (НТВ).

  Никак.
 Они просто не сказали об этом ни единого слова. Только сход ледника, выборы германского канцлера, Масяня.

  Три канала случайно хором промолчали. Все газеты хором промолчали. Гарант промолчал и прокуратура...
  Народ безмолвствует. И слуги народа, рассевшиеся на толстых суках власти, не хотят нарушать тишину”.

Это блюдо для Александра – от небезызвестного демократа и тёзки Александра Минкина.

Приятного аппетита!

2002-09-26


*   *   *

“Свобода как система внутренних ограничений”.
“Невозможно жить иначе, кроме как каяться за то, что совершил”

  Борис Березовский:
 - Да, жизнь в Советском Союзе – это целый период, ровный, яркий, счастливый.
 Я был абсолютно счастлив в Советском Союзе, рос в классической советской семье.

 Отец - инженер-строитель. Мать, когда я был маленький – домохозяйка, а потом лаборантка в институте.
 Сначала один институт, потом университет, потом аспирантура.
 Потом диссертация кандидатская, диссертация докторская, член-корреспондент Российской Академии наук.
 Повторяю, был абсолютно счастлив, потому что занимался любимым делом.
 А потом эта жизнь закончилась в 89-м году, когда в институте перестали платить зарплату, и я почувствовал, что повисла в воздухе какая-то неопределённость, угроза, и жить стало неуютно…

 Никакой зарплаты, никакой социальной помощи.
Я тоже был членом компартии, и, в отличие от некоторых, свой билет никогда не рвал, не сжигал.
 Так и лежит у меня в сейфе в институте, где я до сих пор на общественных началах заведую лабораторией.
Кстати, эту лабораторию создал я и никогда не прекращал с ней связь, до сих пор общаюсь с моими коллегами.

...Победа над хаосом, - вот что движет человеком.
 И вне себя и внутри я пытаюсь бороться с хаосом. Внутри себя сложнее, чем вовне.
 И для себя внутреннее преодоление хаоса – это стремление к свободе.
 Воспитание себя как свободного человека.

 Для меня свободный человек тот, кто умеет сам себя ограничивать.
 Для меня, человека верующего, православного, свобода означает жизнь с соблюдением ограничений, которые сформулировал Иисус Христос в Нагорной проповеди.
 А до него в Ветхом Завете Моисей, который услышал эти заповеди от Бога. Вот это для меня и есть свобода. Свобода как система внутренних ограничений.
 (Так вы у нас, Борис Абрамович, оказывается, не только коммунист и православный, но и изанин в одном флаконе! - Ю.И.)

  И вот, выстраивая в течение всей моей жизни систему внутренних ограничений, которая противоречит хаосу внутри моей души, я ощущаю свою внутреннюю жизнь как нечто целое, неразрывное, не подлежащее делению на периоды.
 Я не прерывал этого движения ни в советское время, ни тогда, когда занимался бизнесом. Хотя искушения были огромные.

...В бизнесе сначала хотелось просто заработать миллион.
 Потом не миллион, а 10 миллионов.
 Потом понимаешь: ну, стоп! Всего заработанного не прожить, но хочется, чтобы были такие автомобили, которых никто никогда не делал.
 Приступаешь к реализации, не получается. Может быть, сумасбродная идея, не оформлена рационально.
 Потом понимаешь, что она вообще недостижима, если не будешь защищён в своих идеях, не будет защищён твой бизнес.
 И ты начинаешь заниматься политикой.

...Конечно же, я ощущаю колоссальный комплекс вины.
  И не только за те деяния, когда я ошибался, и эти ошибки принесли страдания миллионам людей.
 Но даже за ошибки моих предков, если их деяния, их прегрешения, вольные и невольные, приносили несчастья.
 Знаете вы или нет, - когда был съезд партии “Либеральная Россия”, была выпущена декларация. Я участвовал в написании этой декларации.
 Первым пунктом я призывал покаяться всех за то, что произошло в России, за горе и беды людские.
  Мне было дико, что люди, считающие себя либералами, полагают, что им не в чем каяться.

  Главный смысл христианства – именно в свободе.
 Но не в свободе как вседозволенности, не в свободе как “воле вольной”, а в свободном умении себя ограничивать.
 Невозможно жить иначе, кроме как каяться за то, что совершил”.

...У нас, в Советском Союзе, были такие, кому абсолютно не нравилась советская система, и они идеализировали Запад.
  Я никогда не был диссидентом, никогда активно не выступал против системы, хотя это не значит, что я был конформистом.
 Я был членом партии, активно работал, принимал участие в общественной жизни. Я общественно активный человек с детства.
  Тем не менее, у меня были фантастические иллюзии относительно Запада в целом. Относительно демократии как способа управления страной. Заблуждения относительно того, где витрина, а где истинный интерес.
  И, по мере того, как я узнавал Запад, происходили, если не прозрение, то постоянная переоценка.
 И, к сожалению, я не обнаруживал дополнительных плюсов демократии, но всё больше минусов.
 Одновременно происходило колоссальное переосмысление современного мироустройства в целом.

...В 15 сантиметрах от меня оторвало голову моему водителю, а должны были оторвать голову мне – взорвалась машина.
 После этого я посмотрел на мою жизнь по-другому.
 Я понял, что жизнь – это подарок Всевышнего, и относиться теперь к этому нужно, как к подарку.
 Появилась вера в судьбу, в промысел, а это своеобразное бесстрашие.

...Вообще это иллюзия, что народ выбирает. Эта иллюзия особенно сильна в России.   
  Традиционно в России вопрос о власти решается элитой. Точно так же, как в большинстве других стран мира, например, в Америке.

 Когда Америка выбирает такого президента, как Буш, понятно, что это не может быть выбор в чистом виде.
 На самом деле народу этот выбор навязан. Если говорить точно, этот выбор навязывается капиталом.
 Теперь хочу ответить на ваш вопрос, в чём же моя главная ошибка.
 Она состояла в том, что с 91-го года, сначала робко в моём сознании, потом всё отчётливее, я считал, что главной преградой на пути развития России являются коммунисты.

 В 96-м году я действительно пытался построить конструкцию, которая противостояла коммунистам. Но уже тогда у меня зародилось сомнение.

...У этой зловещей, антиконституционной конструкции, были свои архитекторы.
  В ночь с 16 на 17 марта в Завидове они уговорили Ельцина подписать эти бумаги.
 Чубайс тогда воскликнул: “Вбит последний гвоздь в гроб коммунизма”, не понимая вообще, что такое коммунизм.

 Это идея, в которую вбить гвоздь невозможно.

*    *   *

  Юлия, я вами восхищаюсь!

Александр:
 - Юлия, я вами восхищаюсь!
 Вы готовы принять свидетельства олигарха Березовского?
 Мне это напоминает финансирование событий 1917 года в России кайзеровской Германией…

Задумайтесь, пожалуйста. Так можно окончательно запутаться в позиции и определениях.

2002-10-16

*   *   *

Юлия:
 - Польщена.
 Надеюсь вас ещё больше в скором времени порадовать статьёй, которая подробно ответит на интересующие вас вопросы по поводу моего отношения к олигархам.
 Заходите.

2002-10-30

*   *   *

 ВОТ БЫЛА БЫ ИЗАНИЯ…

(из газет)

  “Судя по всему, правительство определилось, что делать с рекордным урожаем зерна.
 На последнем заседании министров было решено выделить на государственные интервенции 28 миллиардов рублей, чтобы удержать рынок от обвала цен.
 Экономисты уже оценили этот шаг как…путь в никуда.
 Дело в том, что реально деньги пойдут в карманы крупным перекупщикам, тем, кто кормится вокруг села.
 Но до крестьян точно не дойдут.

  Это ни для кого не секрет. Тем не менее, государство предпочитает из года в год финансировать спекулянтов. Почему?

  Кризис зернового перепроизводства у нас – второй год подряд.
 С прошлого года на складах гниёт 10 миллионов тонн зерна, в этом году остатки увеличатся до 30 миллионов.
 Весь российский урожай оценивается в 80 миллионов, из которых реально мы, даже вместе с мышами, можем съесть 50-60.
  Мощные зерновые потоки на экспорт, о которых много трубит Минсельхоз, пока остаются несбыточной мечтой.
 Даже лопаясь от напряжения, наши порты в состоянии перевалить около полутора миллионов тонн. Получается, что второй год подряд наша деревня, живя в условиях небывалого изобилия, обречена на нищенское существование.

  Если посчитать, сколько денег мы с вами тратим на закупку австралийского мяса, китайской лапши и прочего импортного продовольствия, набежит солидная сумма – 7 миллиардов долларов.
Сравнимо со всем нефтяным экспортом России.

  Почему нельзя эти деньги инвестировать в отечественное животноводство и сельхозпереработку? Тогда у крестьянина купят всё его зерно и потребуют ещё.
 Крестьянин пойдёт покупать машины, минеральные удобрения и тратить деньги в магазинах, стимулируя таким образом всю экономику…

  Только наша страна, единственная в мире, обладает уникальным набором условий для производства удобрений.
  До последнего времени 80 процентов российских удобрений шло за границу. Наша экспансия стала настолько активной, что против российских экспортёров даже ввели заградительные пошлины.

  Иными словами – целая отрасль, дающая 4 миллиарда долларов экспортной выручки, находится в глубоком кризисе.
 Спрос внутреннего рынка на продукцию огромен, но у крестьян нет денег, а с международного рынка нас грубо выпихивают.
  И уже сейчас стоит вопрос об остановке ряда производств, увольнении десятков тысяч рабочих.

  А наши в упор не видят экспортную отрасль, занимающую пятое место по отчислениям в бюджет.
 Нормальная такая, чисто российская демократия. В смысле, когда всё всем по фигу”.

2002-10-09

*   *   *

Православные крестьяне, ау!..

  “Мы объехали семь столичных базаров и не встретили ни одного подмосковного крестьянина.
 Фермер на московском базаре редок, как кокос в Заполярье. Что в конечном счёте неудивительно.
 
  Практически вся продукция, продаваемая на рынках Москвы, перекупленная. Это ни для кого не секрет.
  Места на базарах поделены между постоянными торговцами, многочисленными предприятиями без образования юридического лица, - тоже не новость.
 Впрочем, лицо у этих ПБОЮЛов всё-таки есть. Оно ярко выраженной кавказской национальности. Приезжие плотно контролируют уличную и рыночную плодоовощную торговлю в Москве.
 Надо отдать должное, делают это весьма успешно. Систему реализации поддерживает отлаженная система заготовок продукции.
 Не ленятся, колесят по стране, одинаково окучивая что колхозы-совхозы, что бабок на огороде”.

2002 –10-30

*   *   *

Александр:
 - Ну, слава Богу – может, хоть теперь люди займутся своим делом!
 Крестьян теперь можно будет чаще встретить в поле, на ферме и т.д.
   Проходит время, когда профессора копали картошку, матросы управляли банками, а крестьяне просиживали штаны на рынке, чтоб продавать украденное в колхозе.

2002-10-30

*   *   *

Завтра будет электронным

  “Перенести всех желающих в светлое телекоммуникационное завтра обещают устроители выставки-форума “ИнфоКом-2002”, которая проходит в Москве.
 Телемедицина и дистанционное обучение, платёжные и расчётные интернет-системы, решения для электронного бизнеса и торговли, средства управления электронным домашним хозяйством.
  По словам министра связи Леонида Реймана, одна из основных задач выставки – сделать все эти достижения современных технологий доступными для всех.

  Не случайно, что центральное место на “ИнфоКоме” заняли стенды программы “Электронная Россия”.
 Именно эта программа позволит осуществить в ближайшие годы ускоренную информатизацию и интернетизацию как простых граждан, так и государственных и коммерческих структур”.

*   *   *

Привет от антихриста!

  “Персональный код, по которому городские власти смогут уточнять информацию о месте жительства, имуществе и социальном положении любого горожанина, присвоят в ближайшем будущем каждому москвичу.

  Прежде базы данных о доходах-расходах и социальном положении граждан разрабатывались налоговыми органами, ЗАГСами, паспортными столами и пенсионными фондами независимо друг от друга, на основе различных компьютерных программ. И потому содержащуюся в них информацию трудно было сопоставить между собой.

 Теперь же специалисты придумали единую кодировку, как бы объединяющую все автоматизированные системы.
  Так, введя единый код того или иного гражданина в компьютер, отцы города легко смогут получить о нём самую полную информацию сразу из нескольких источников”.

2002-10-30

*   *   *
Минрегион заложил 1000 лет, чтобы накрыть Россию сетью дорог общего пользования
(Интерфакс)

Тыщу лет нам бить пороги,
Чтоб имела Русь дороги...
Сколько ж надобно веков,
Чтоб не стало дураков?

       ТАК НЕЛЬЗЯ, ЮЛИЯ!

       Менеджер:
 - Станьте рекламщиком, Юлия. Интернета мало.
 Я давно тут не был. Думал, работа кипит, народ Изанию развивает. А вам остаётся только их сдерживать, чтобы в сторону от авторского замысла не увели.

 А народа оказалось очень мало. Значит, плохо роман разрекламирован.
Надо ваш сайт с романом и форум на всех возможных поисковых системах зарегистрировать. Регулярно рекламировать всюду, давая привлекательные короткие тексты.

       Вы книгу написали, большое дело сделали. Теперь надо осваивать ремесло рекламщика своих идей.
       С этим у вас очень плохо и на этом форуме.

       Представьте, что вы издаёте журнал. Все статьи там носят названия: “Ответы № 12”, “Ответы № 13” и состоят из 15 страниц сплошного текста без абзацев.

Как издатель, вы разорились бы мгновенно.
 Никто бы не стал его покупать, когда рядом журналы с броскими названиями, короткими статьями, не говоря о картинках.
 Вам свой стиль на форуме надо поменять. Свои ответы делить на разделы, каждому давая привлекающий внимание заголовок.
 В тексте абзацы отделять пустыми строчками. Так облегчите доступ читателей.

       Я надеялся, что народ использует подробно разработанный вами проект Изании как модель для исправления недостатков и дальнейшего развития.

       Пока этим один Юстас занимается, хотя и не принимает религиозной идеологии, в Изании заложенной. Многие его вопросы и я бы задал. Такие оппоненты полезны, но недостаточны.

       Нужны ещё и единомышленники по идеологии. Пока их не видно.
       Я было удивился, но, подумав, понял, что это закономерно.

       Кто может принять Изанию целиком:
       Православные, согласившиеся с вашей трактовкой истории.
       Сталинисты, с радостью увидевшие, что их трактовка истории имеет православное оправдание, и благодаря вам заинтересовавшиеся Православием.
       Таких православных и сталинистов немного вообще, а в интернете особенно.

       Так что вам обязательно придётся к усилиям в интернете присоединить рекламную работу в какой-нибудь газете типа “Завтра”.
 В каком-нибудь Народном радио выступить и активно работать с письмами читателей и слушателей. Отвечать, привлекать к сотрудничеству.

Один Интернет Изанию не поднимет, хотя и будет полезен для связи на следующих этапах.

       Желаю успехов Вам, Юлия, и Вашей Изании. Бог Вам в помощь!
       2000-09-24

*   *   *

       Впадаю в тихую панику.
 Безусловно, “Менеджер” прав.
 Читатель, как и покупатель, всегда прав. И ему без разницы, что тебе уже за шестьдесят. И хлопот полон рот, и давление скачет, и спать удаётся по пять-шесть часов...

 Назвался груздем – полезай. Коли придумала – осуществляй.
 А так и придумывать не стоило. Едва народившись, отдаст Изания Богу душу, канет в небытие.
 Мало ли было прекрасных проектов с такой судьбой!
Воистину, “так нельзя, Юлия”!

       От этой мысли всё внутри холодеет. И не знаю уж на каком дыхании берусь почти буквально исполнять советы Менеджера.

       Первым делом завожу себе оператора Андрея, пусть с небольшой, но зарплатой, чтобы современно оформил и вёл сайт – (я в этом деле ни бум-бум). Чтоб пропагандировал Изанию на других доступных и близких по духу веб-страницах (таких, кстати, оказалось раз-два и обчёлся). И “рекламировал повсюду, давая привлекательные короткие тексты”.

 С последним требованием у нас с Андреем сразу же пошли разногласия – он был атеистом и духовную суть Изании принимал с трудом, безжалостно упрощая и черкая написанные мной вроде бы “привлекательные короткие тексты”.
 Мы тут были, наверное, “оба правы”. Он лучше знал вкусы интернетовского пользователя и за него боролся, а я сражалась за право своего “гадкого утёнка” оставаться самим собой.

 Я тогда ещё не представляла, какие баталии придётся выдерживать по этому поводу. И не только с Андреем.

 Короче, пишу рекламные тексты. Отдаю их, куда можно – в собственные руки Сергею Глазьеву (два экземпляра – для него и Геннадия Андреевича Зюганова, на всякий случай).
 Виктору Алкснису, которого избрали депутатом в Одинцовском районе. Коммунисту Владимиру Воронину, ставшему президентом в Молдове. Александру Григорьевичу Лукашенко через посольство...

 Помню, как подошла к молдавскому посольству с традиционной своей спортивной сумкой через плечо, неизменно вызывающей подозрение у охраны. И, под прицелом системы наружного наблюдения, позвонила в дверь, чувствуя себя просвечиваемой со всех сторон террористкой.

 После долгих выяснений да согласований и двухтомник “Дверей” с дарственной надписью, и текст проекта Изании для новоизбранного президента у меня приняли два холёных молодых “рембо”.
 И с концами.

 В Белорусском посольстве долго разговаривала с симпатичным дяденькой, что-то там курирующим.
 Слушал вроде бы внимательно и сочувственно. Ушёл, согнувшись под тяжестью вручённых для братской Белоруссии моих сочинений и изанских проектов, пообещав непременно направить, куда следует, и помочь с реализацией.

 Потом я ещё долго буду названивать по межгороду то в Думу, то в посольство, слушая нежную белорусскую народную мелодию. Пока мне не ответят секретарши, что дяденька мой то уже ушёл, то ещё не пришёл.
 А Геннадий Андреевич то уже уехал, то ещё не приехал...
 И денежки за переговоры будут капать...

 Под угрозой разорения решаю с этим дубом больше не бодаться.
 Одновременно пытаюсь узнать фамилии и адреса лидеров других компартий СНГ.
Безнадёга.
 И в думской фракции КПРФ, и в “Совраске” эти сведения - тайна за семью печатями.

 Ну и ладушки, теперь хоть совесть чиста.

 В “Народном радио”, с которым сотрудничал младший сын Александра Андреевича Проханова и куда я передала текст проекта и рукопись “Лунных часов” (“В стране ловушек”), которую тоже собралась публиковать, начались какие-то бури и подземные толчки. Их то открывали , то закрывали.
 В общем, было не до меня.

       Ещё я потратила добрый месяц на роман с какой-то сомнительной конторой под близкими к изанским лозунгами - закупка у сельских производителей различной продукции и поставка напрямую потребителям.
 Правда, всё это было на коммерческой основе. Никто никому не верил, платить не желал, и контора быстро разорилась.

       Ещё я добросовестно написала требуемую статью для “Завтра” с изложением проекта и приготовилась напрасно ждать – к моему “гадкому утёнку” и там никто всерьёз не относился.
 А может, просто заранее отмахивались, не желали вникать...

       Не было бы счастья, да несчастье помогло. 15 сентября меня вместе с цветами и другими такими же продавцами “в неположенном месте” запихнули в автобус и повезли в суд.

 Печальный этот инцидент Господь неожиданно превратил в “счастливый случай”.
 Но об этом ниже. А пока...

*   *   *

Мечта правителей - бараны:
Ни загородки, ни охраны...

Да, чтут баранину тираны!

*   *   *

Рвались бараны в НАТО -
Оно щедро и свято!

Шампуры, нож подарит
И на мангал добавит...

И поведет на бойню,
Где вечное застолье.

*   *   *

На фото:

Стадо баранов покидает стойло. Ограды нет, только ворота. Но нечто гонит их именно в ворота.

*   *   *

Украина и Грузия имеют реальные шансы на вступление в Североатлантический Альянс, заявил директор информбюро НАТО в РФ Роберт Пшель.

«Думаю, что перспектива реальна. У нас политика открытых дверей, а не экспансия НАТО», — сказал Пшель в субботу в интервью радиостанции «Коммерсант FM», говоря о перспективе вступления в НАТО Украины и Грузии.

(Лента новостей).

(начало восьмидесятых)

  Потом начались главные чудеса.
 Нашу потерпевшую крушение семейную лодку вдруг вынесло на безмятежный берег с золотым песком и безоблачным небом.
Помню, как совершенно искренне молилась о сопернице с новорождённой дочкой, чтоб даровал им Господь мир и счастье.
Однажды она, соперница, приехала к нам на дачу, спросила Бориса.
Я угостила её чаем с клубникой и деликатно оставила их вдвоём, удалившись полоть грядки.

Эти мои поступки, сбивающие с толку домашних, вызывающие у них то ли разочарование (мордобитие не состоялось), то ли восхищение, давались мне безо всякого труда.
Похоже, я действительно умерла для вражды и ненависти.
Но, как потом выяснится, только к врагам личным.

Борис проводит её на станцию. А, когда вернётся, сообщит, что она приезжала спросить, всё ли между ними кончено, потому что есть человек, который предлагает ей руку и сердце.

Получив свободу, она вскоре действительно удачно выйдет замуж.
Потом обнаружится, что подрастающая девочка – вылитый этот самый Юра.

И вообще, как отрезал тогда отец Герман:
“Нет никакого ребёнка!”.

Теперь мы ходили на исповедь вдвоём – то к отцу Герману, то к отцу Владимиру. Который отнёсся к “самовольному” Борисову крещению неожиданно спокойно, даже с некоторым облегчением.
-Я не говорил Борису, чтобы уходил к той женщине, это не так, - как-то сказал он мне, будто оправдываясь.
Я промолчала – для меня это действительно не имело никакого значения.
Я всё равно слушалась того духовника, чьё мнение в данный момент совпадало с моим.

  А девятнадцатого ноября он нас обвенчал в подмосковном деревенском храме.
С тех пор мы отмечаем не шестое (когда расписались в 1958 году), а именно 19 ноября.

Венчались в подмосковной церкви, ещё с такой же средних лет парой.
Приехали на своей машине.
Всё было очень торжественно – прекрасный хор, длинные витые свечи и венцы из Кузнецов, где прежде служил отец Владимир.
Он благословил нас иконой Одигитрии-путеводительницы и сказал напутственную проповедь о первом чуде Господнем - превращении воды в вино.
Пожелав нам, чтобы милостью Спасителя испорченное вино нашего брака вновь обрело аромат и крепость…

  - А ты, Юлия, желаешь ли взять в мужья раба Божия Бориса? – услышала я будто сквозь сон. Зная, что надо ответить: - Да, честный отче.

Но почему-то молчала, не в силах произнести ни слова.
  Наступила неловкая пауза.
-Да, честный отче, - потеряв терпение, подсказал отец Владимир.
Я машинально выдавила нужный ответ, язык не слушался.
Все с облегчением вздохнули.

  До сих пор не ведаю, что это вдруг на меня нашло.
Может, воистину “браки совершаются на небесах”?

  Наша жизнь постепенно стабилизировалась, и я с новыми силами взялась за “подвиги” по перевоспитанию “алконавтов”.
Кроме Димы Шельгова и Толика Трыкова были ещё: Артур Скавронский, Нина Глотова с бой-френдом Сашей, Вася Яковцев и Лиля, мать моей крестницы Натальи.
Но всё по порядку.

Нина Глотова была дочерью соседки через дорогу.
Симпатичная, способная, начитанная - всё при ней. Она прежде работала в каком-то КБ. Потом какая-то неудачная любовь, стала понемногу спиваться.
С работы выгнали, дома скандалы, загремела в ЛТП.
Вернулась озлобленной, уже законченной алкоголичкой.
На работу, разумеется, не брали. А тут ещё мать отказалась прописывать...
  Короче, ушла Нинка бомжевать в окрестные леса с таким же бедолагой Сашкой.
  Сашку в своё время подозревали в ограблении дачи. Не помню, то ли улик не нашли, то ли немного уже отсидел...
Но паспорта у него тоже не было, прятался от милиции.

Построили ребята шалаш, натащили всякого тряпья, кастрюлю да чайник. Сдавали бутылки, лазили по садам-огородам и вообще промышляли, что где плохо лежит.
  Летом ещё ничего, но наступила осень, задождило. Потом и подмораживать стало по ночам.

Однажды, гуляя в лесу с собакой (уже первые белые мухи летели), я встретила их, обмотанных какими-то шинелями и одеялами, и испугалась – ну прямо “разгром немцев под Москвой”.

  Они поначалу от меня тоже шарахнулись. Но затем, признав, не то чтоб стали жаловаться – всё вроде бы на юморе, однако какой уж тут юмор...
  Нинка вся синяя, полусогнутая - почки застудила. Сашка надсадно кашляет, взгляд затравленный…

- А дальше-то что, когда снег ляжет? На вокзал?

- Не, там живо мусора заметут, - пугается Сашка, - Лучше уж как медведи, в спячку.

- Нет, ребята, так нельзя. Живите у меня, но с одним условием – не пить.

Поклялись. Помчались радостно собирать вещички, а я - подготовить Инну и Толика к приёму гостей.

  Отмылись, отъелись, подлечились. Стали думать, как быть дальше.
Сашку я устроила в ЛТП на добровольное лечение – после справки здесь обычно помогали с документами и трудоустройством.
Ездила к нему регулярно, возила передачи. Ну и, разумеется, вела душеспасительные беседы.
  Думаю, они оба всерьёз меня не принимали, называя между собой “блаженной”. Но терпели.
  А Нина тем временем помогала нам с Инной печатать на машинке духовно-просветительские брошюрки, читала Владимира Соловьёва (которого, кстати, одолела и поняла достаточно глубоко).
Ходила в храм к отцу Герману, принимающему в судьбе этой пары живое участие, как и во многих моих подопечных.

  Потом Нинка затосковала и запила.
  Я никак не могла понять, почему она часто “под мухой”, хотя в доме нет ни капли спиртного. А из дому она не выходит, боясь, в первую очередь, матери, которая обещала её сдать в милицию.
Однажды ранним утром рождественского поста мы с ней отправились в храм причащаться.
По дороге Нина отстала, сказав, что у неё расшнуровался сапог.
А когда меня догнала, я остолбенела - она была в стельку.
Не просто под мухой, а именно в стельку.
На все упрёки лишь отнекивалась и хихикала.
В электричку она всё же вползла. Но я демонстративно пересела в другой вагон и отправилась на исповедь одна.

  Явилась Нина лишь поздно вечером, сказав, что вместе с электричкой моталась в отключке до Москвы и обратно. Затем попала в депо, откуда её вызволила уборщица из закрытого вагона.
Нинка клялась, что больше подобное не повторится. Винила во всём бесов и призналась, что пила “блошку”, который обнаружила у меня в чулане.
“Блошкой” именовался стеклоочиститель ядовито-голубого цвета в двухсотграммовых бутылочках с надписью БЛО.

“Блошку” я заперла в секретере вместе с документами. А заодно и одеколоны, духи, всякие содержащие спирт лосьоны и капли.
Ничего не помогло – вскоре Нинка опять сбежала.
Попала в милицию, а оттуда и в ЛТП на принудительное лечение.
  Тем временем вернулся вроде бы излечившийся Сашка. Однако, узнав о печальной судьбе своей подруги, тут же сошёл с орбиты.
  Временами появлялся то у меня, то у отца Германа. Мы давали ему на еду и одежду, но он всё пропивал.
А там и лето наступило. Излечившуюся Нинку приняла оттаявшая мать, но следом явился Сашка. Начались пьяные драки.
То старуха, то Нинка вопили на весь посёлок, соседи, кто посмелее, приходили разнимать.
Милицию не вызывали – потом ещё из мести дом подожгут...

  Как-то утихомиривать их пришлось мне.
Конфликт разгорелся из-за Сашки, которого бабка видеть в доме не желала.
Картина была удручающая. Сашка с рассечённой об угол стола бровью вытирал скатертью кровь, повторяя, что “упал сам”.
А дочь с матерью, стоя рядом на коленях перед иконами, насылали на головы друг друга проклятья и кары.
Я опять забрала недоделанных к себе, наутро повела в храм.
Отец Герман был очень серьёзен.

- Нина, не дури, за тобой смерть по пятам идёт, - вдруг изрёк он.
У меня мурашки по коже побежали.

Дома Нина сказала, что Царствие Небесное, может, и неплохо, но пока она хочет на этом свете порадоваться.
Помню, как меня поразило это её “порадоваться”...Ну что может быть отрадного в такой собачьей жизни?

Отец Герман собирался их повенчать, я купила недорогие колечки.
Потом Нинка рассказала про плохой сон – будто ходят они с Сашей в храме по кругу, а кольцо на её пальце рассыпается в прах.

  Кольца эти до сих пор лежат у меня в ящике письменного стола.

Наступили тёплые дни, и парочка опять отправилась в бега по окрестным лесам.

Предсказание отца Германа сбылось буквально.
Утром Нина шла по путям к станции, торопясь к открытию магазина, Сашка – следом.
От платформы отъехала встречная электричка. Проезжающий мимо машинист сделал Сашке знак из кабины – оглянись, мол.
Сзади приближался скорый.
Сашка сошёл с пути и стал орать Нинке – но та ничего не слышала из-за шума электрички.   
Тогда Сашка побежал к ней. Однако было уже поздно.

По идее, это была его смерть, а не её.

Спустя несколько дней Нину похоронили.
Она была в моём чернильного цвета костюме, который я когда-то пошила в литфондовском ателье.
Поехала в храм её заочно отпевать, больше некому...
А в мыслях одно – не останови я тогда их октябрьским студёным вечером, не забери к себе “спасать” – может, всё бы сложилось иначе...
Но история не знает сослагательного наклонения.

Мне тогда за многих доводилось подавать в церковь на отпевание – у родни покойников то не было средств, то желания.
Помню, посадила на своём поле за пределами участка специально выписанную элитную картошку, зацвела она нежно-розовым цветом на удивление всем очень рано.
А тут, как раз на Петра и Павла, возвращаясь из храма.
Заглянула – одни привядшие стебли валяются.
Расстроилась, конечно. Но взяла себя в руки и “совершила подвиг”, простив в душе обидчиков и помолившись, чтоб Господь отпустил мне мои грехи так же, как я им прощаю.

Через несколько дней являются местные знакомые алкаши:
- Хочешь, скажем за бутылку, кто твоё картошку выкопал?

Согласилась более из любопытства, чем из мести.

- Сталин.

Это не хохма.
Был у нас в посёлке отпетый бандюга и уголовник с таким именем (сдуру родители назвали).
Я его знала через Толика, а он знал меня, потому что отпевала я его мать Фросю и даже читала над ней Псалтирь.

Несчастная Фрося была парализована и лежала в только что выстроенном кирпичном доме, на который претендовал “Сталин”, но в котором мать с отцом его ни за что не желали прописывать.
Сталина все звали просто Славкой.

Так вот, то ли Славка этот устроил со злости поджог (часто грозился), то ли что ещё, но комната, где лежала Фрося, выгорела от якобы замыкания в электронагревателе.
А сама она от тяжёлых ожогов скончалась.
Я приняла участие в её посмертной судьбе, потому что незадолго до несчастья она просила меня принести ей из храма крестик. И вообще с большим интересом слушала “о вечном”, когда я приходила навестить болящую.

То про вечность, то про картошку...
Славку я встретила случайно на улице.
Он бил себя кулаком в могучую волосатую грудь и клялся, что понятия не имел, что эта картошка – моя.
А я благородно сказала, что было бы куда хуже, если б он лишил последнего куска многодетную семью, вроде Донских.
Так пусть уж даст слово, что будет в дальнейшем выкапывать именно мою картошку, - у меня дети по лавкам с голодухи не плачут.

Такая вот получилась умилительная сцена.
Потом Славку в этом доме прирежут дружки-собутыльники.
Я его тоже заочно отпою в храме в день похорон.
И, когда со всеми необходимыми атрибутами, которые следовало опустить в могилу вместе с покойным, буду возвращаться со станции, встретившийся парень на мотоцикле сообщит, что процессия уже отбыла на кладбище.
Что ни про какое такое отпевание никто не упоминал.
Но за пару бутылок он берётся догнать автобус и доставить конверт лично “Сталину” в гроб.
На том и порешили.

И Лидия Ивановна, нинкина мать, трагически погибнет через пару лет в автокатастрофе, за каким-то лешим отправившись на рынок за валенками в соседний город на машине зятя.
Помню, как накануне вечером, перед праздником (1 Августа, день памяти Серафима Саровского), она попросит с непривычной серьёзностью:

- Ты уж там завтра в церкви помолись за меня...

Я, кивну, думая о своём. Кто же знал...

Ну а с Сашкой вышло иначе.