Библиотека

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Дверь в потолке. Часть II

02 октября 2018

Просмотров: 485

(1996-й год)

    После проигранных коммунистами выборов (или подаренных – это уже не имело значения) Вампирия окончательно распоясалась.
 Рынок наш постепенно приватизировало “Русское золото”.
Поначалу являлись какие-то комиссии. Затем прибыл и сам хозяин - холёный, в белоснежной рубашке.
Вежливо заказал букет роз и отбыл, весь в розах, ослепительных зубах, нездешнем загаре и этом самом “русском золоте” на пальцах.
Рынок закрыли на капитальный ремонт, а нам, цветочникам, объявили, что желающие застолбить за собой место должны заплатить за аренду враз 6 миллионов.
  А затем ещё придётся ежедневно отстёгивать энную сумму.

  Это был мне сигнал свыше, что пора закругляться.
Во всяком случае, сделать перерыв на зимний сезон и вплотную заняться книгой.
  Да и дома в моё отсутствие всё разладилось. Соседи-выпивохи, пользуясь слабиной и пенсионной неприкаянностью моего Бориса, устроили у нас на даче клуб алконавтов.
Так выходило всякий раз, когда жены по тем или иным причинам переставали держать оборону.
Однажды и вовсе едва не “случилось страшное”, как пугала тогдашняя телереклама.

  В тот вечер, неизвестно по какой причине, я неожиданно сорвалась с рыночного места, не дождавшись звонка, и приехала домой на час раньше.
Едва открыв дверь, услыхала какое-то странное журчание и ужаснулась – со второго этажа прямо на АГВ текла вода!

  Взлетела по лестнице и выдернула из штепселя вилку.
Штепсель был горячим, бак для воды переполнен.
Ещё немного, и вода загасила бы газовый котёл, который располагался на первом этаже прямо под баком. Всё бы наполнилось газом, и...
Не говоря уж о перегоревшем моторе, неизбежном замыкании в штепселе, перспективе пожара и глобального наводнения. Чудо, что успело вылиться лишь около пяти вёдер.
Всякие там сопутствующие мелочи вроде затопленного погреба, вздыбившихся полов и испорченной мебели я вообще в расчёт не брала.
Но и этого не случилось. Судя по всему, я вошла в дом буквально через несколько минут после начала потопа.

  А Борис...

Он смачно похрапывал рядом в спальне, положив на голову подушку, к чему привык ещё с Викиного рождения.
Доводить до его сознания перспективу едва не случившегося катаклизма было бесполезно, потому что таковое (сознание) отсутствовало.
Он лишь пробормотал, что включил пустой бак, а сам почему-то выключился.
  Шутка.

  Вооружившись тряпками, тазами и вёдрами, я бросилась ликвидировать последствия.
Вскоре и Борис врубился в ситуацию. Выжимал тряпки, выносил вёдра и тазы, вздыхал и охал, бормоча, что в следующий раз для подстраховки что-то там надо...

- Следующего раза не будет! – рявкнула я.

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Дверь в потолке. Часть I

21 сентября 2018

Просмотров: 528

На фотке: По приглашению в Чехословакии. Ярмарка в деревне.

(1974-76 годы)

       На дачу мы ездили каждую субботу.
Ещё на повороте от станции видели в конце улицы едва различимое рыжее пятнышко.
 Я начинала звать: “Альма, Альма!”, как когда-то с лоджии. И пятнышко срывалось с места, летело по заснеженной дороге, с каждой секундой всё более становясь Альмой.
 Которая, запыхавшись, в восторге прыгала, визжала, норовя лизнуть в нос.
 А затем гордо вела нас к дому, где уже была жарко натоплена русская печь (дров Женька Мартынов не жалел - полно было отходов).
Я готовила ужин и обед на завтра. В чугунок загружали мясо, картошку, кислую капусту, жареный лук и ставили в русскую печь, где щи томились всю ночь.
 Туда же, в котелке поменьше, ставили гречневую кашу.
 Потом мы с Борисом забирались наверх, на разостланные старые матрацы, и спали на печи, а Мартынов - внизу на раскладушке.
 Среди ночи я обычно не выдерживала жарищи, отбирала у Женьки раскладушку, отсылая его наверх к Борису. И под попыхиванье щей и каши в печи снова блаженно засыпала.

       Утром мы завтракали этими щами с кашей и шли кататься на лыжах – здешний лес действительно тянулся до самого Внукова.
 Застраивать эту аэродромную территорию не разрешалось. Водились там кабаны, лисы и лоси, о зайцах и говорить нечего.
Иногда брали с собой Вику, катались вместе с гор, что были за трассой в нескольких километрах. Альма с заливистым лаем неслась рядом от вершины до подножья.

       Возвращаясь, обедали теми же щами с кашей – такими же горячими и ещё более вкусными.
 Потом ставили прямо в комнате самовар – для его трубы в печи было специальное отверстие. В него же курильщику можно было выдыхать дым, чтоб не попадал в комнату.
 А ещё на печи можно было не только просто спать, но и лечить ревматизм, простуду и радикулит, париться в ней после протопки (голова по плечи снаружи, остальное – внутри). Сушить грибы и фрукты, готовить топлёное молоко.

 Всё получалось потрясающе вкусным (какое-то инфракрасное излучение). Ещё она давала золу на удобрение и многое, многое другое.
Она была центром, сердцем дома. И даже теперь, когда мы её практически не топим (только подтопок, чтобы сжечь мусор), она так этим сердцем и остаётся.
 Которое не откажет, даже если отключат газ и электричество или случатся иные катаклизмы – обогреет, накормит, исцелит тело и душу.

       Так прошло несколько лет.
 “Землю спокойных” издали в Чехословакии и Венгрии, куда мы с Борисом даже съездили по приглашению.
Прежде я бывала только в Болгарии (тогда Бориса пригласила одна из болгарских газет). Походы по магазинам за дублёнками, шумные застолья, головная боль по утрам...

Я решила ошибок не повторять. В Венгрии мне предоставили целый этаж в особняке, окружённом яблоневым садом с островками цветущих роз.
 Я полюбовалась Будапештом, сходила на встречу со своими издателями (неожиданно получилось что-то вроде пресс-конференции), мне вручили немалый гонорар.

 С переводчицей быстро пробежалась по магазинам и распродажам, истратила с пользой все форинты, а все оставшиеся дни просидела в саду на диване-качалке со сценарием на коленях и неизменным искусанным “паркером”.

 Дело в том, что в “Экране” моя так и не пошедшая в “Детгизе” повесть “В стране ловушек” произвела сильное впечатление, и начальство решило делать полнометражный фильм – наполовину игровой, наполовину мультик.
Действие в реальном измерении – игровое кино, а в сказочном – соответственно куклы.

 Был заключён договор, всё будто взаправду.
 Но я-то никогда всерьёз не верила в эту затею, хоть и писала в срочном порядке сценарий в будапештском саду. И вокруг благоухали розы, и жевала я огромные яркобокие яблоки (такие, наверное, росли в раю), что падали время от времени на английский газон.
И диван-качалка под балдахином, и сценарий на коленях, и особняк – я уже знала, что это совсем не моя судьба.
 Хоть и мечталось купить на дачу такой же покачивающийся диван, что я и сделала в Москве при первой возможности.
 И не верила в реализацию другого договорного сценария, опять на “Мосфильме”, по мотивам “Земли спокойных” - под известного режиссёра Самсона Самсонова.
 
Тот, разумеется, попросил половину.
 Я согласилась, считая вполне логичным, что он получит свою часть, когда сценарий будет принят к производству.
 Но он стал требовать половину аж с аванса, и я психанула.

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Дверь в потолке. Часть I

20 сентября 2018

Просмотров: 524

B ИЮЛЬСКОЙ БЕСЕДКЕ с: Юстасом и Идеалисткой

       Юстас:
- ...Болезнь веры, она и есть болезнь.
 Вот Иоанна – да! Живая, выстраданная, очевидно, во многом списанная с автора.
       Есть многое в вашей книге, с чем я категорически и радостно согласен. И есть многое, чем мы похожи. Я такой же продукт своей страны – “совок. И хоть со своей “совковой” посредственностью и нетребовательностью я борюсь, но остатки моего “совкового” романтизма, светлого отношения к миру и необожествления денег я берегу как последний парашют.
 Однако, принципиальны и наши противоречия.
       Удивительно это смешение полёта и цепей. И хочется мне “застрелить вас и обнять одновременно”.
    
       2000-09-23       


 Идеалистка - Юстасу:
- А что вы ждёте от проекта?
 У автора своё мировоззрение, у вас своё, у меня своё и так далее.
 Я не верующая, но понимаю, что советовать религиозному человеку не писать о религии – всё равно, что лезть в чужой монастырь со своим уставом.

 Верующему затевать спор с атеистом – совершенно бессмысленно. Всё равно оба останутся при своём мировоззрении, только ещё и обидятся друг на друга.
Так же и сталинисты и антисталинисты никогда не поймут друг друга.

 Что нас вообще объединяет? Стремление к жизненной модели, где духовные интересы ставятся выше материальных, а работа даёт не только хлеб насущный, но и позволяет реализовать себя как личность.
 Возможно ли объединение людей на такой основе?
 Вопрос – для чего. Если просто ради знакомства – можно. Но выйдет обычный форум, где участники будут без конца спорить на мировоззренческие и политические темы.
 Вообще-то это интересно, но практической пользы никакой.

        Проект Утопии, описанной в романе, вам не нравится.
 А мне, в отличие от вас, приятно читать про идеальных людей, если речь о литературном произведении. Но если цель произведения вывести идею в жизнь, то она (идея) должна быть реалистична.
 Что же касается механизма народной взаимопомощи – в этом что-то есть реальное. Но обычно люди всё это делают за деньги, выбирают наиболее выгодный вариант или наилучшего специалиста.
 Бесплатно это происходит, только если речь о родственниках и друзьях, которым можно безоговорочно доверять. Но возможен ли такой союз друзей большого масштаба?

       Короче, книга интересная и автор интересный человек, но утопия остаётся утопией.

 Поэтому главное требование к данному форуму – не популяризация и не изменения в книге, а поиски реального проекта.
 Нам нужно ответить на два вопроса: если союз – то на какой основе?
 Если реальное дело – то какое?
       2000-09-24

       Юстас:
 - И у меня нет готовых технологических решений для Изании.
 Но потенциал у неё есть точно.
 Грубо говоря, есть теоретические спрос и предложение. Который, наверное, чувствуете и вы.
 Раз вам приятно об этом читать, значит, где-то там существует вариант жизнеустройства, которого вам хочется.
 Было бы это абсолютно нереально, вам бы и не понравилось.
 Что толку читать о райских садах, где все плавно прохаживаются, улыбаются и фимиамы друг другу курят.

       В отличие от Ю.И. я не склонен идеализировать ни людей, ни процессы. Я не жду, что ужо сейчас мы втроём сотворим Изанию. Не жду я и что на форум заглянет гений, который тут же разразится судьбоносным решением.
 Я даже не жду, что вообще кто-то решение найдёт.

       А для того, чтобы что-то сделать, надо либо это уже знать, либо говорить и говорить на все рядом лежащие темы, потому что никогда не знаешь, что натолкнёт на нужный путь. Для того форумы и делаются.

       С моей точки зрения, конструкция Изании должна иметь, во-первых, нерелигиозную основу. Об том и спор.

*   *   *
      

А мы всё ищем правильный ответ,
 но не находим нужного вопроса…

       Юстас:
      - 1. Если цель Изании, по смыслу, относится к разряду общечеловеческих, а не узкорелигиозных ценностей, зачем всё в ней выдержано в отпугивающем религиозном ключе?

       Юлия:
 - Потому что именно такой “ключ” является для меня единственно способным открыть дверь из каморки земного бытия.
 Проблема не в том, чтобы отказаться в Изании от религиозной идеи, а в придании этой идее общечеловеческой формы с целью подвести к ней разными путями как можно больше людей.

       Юстас:
- 2. Системы управления и защиты – их просто нет. Поступивший ответ, что никто ничего распределять не будет, а всё само будет жужжать по системе взаимозачётов – не ответ.

 Будут операторы системы, будут столоначальники. Кто-то должен принимать решение и рассудить – кому, на каком этаже селиться, если строят дом. Кому и какой кредит или транспорт предоставить в первую очередь и т.п.
 Чего отрицать – проходили уже.
 Так кто же? Совет духовных отцов?
 Скорее, какой-нибудь комитет. Слушали –постановили. Не хочется возвращаться в этот распределитель.
 Мне кажется, эту опасную ситуацию надо ограничить неким подробным кодексом-инструкцией, который бы мог максимально “автоматизировать” большинство решений.
 И этот кодекс надо обговаривать и описывать, чего в книге не хватает.

       Юлия:
 - Согласна. На случай спорных вопросов, например, первоочередных кредитов.
 Кстати, при варианте Изании как закрытой виртуальной системы взаимного снабжения и распределения “наших и среди наших”, споры будут сведены к минимуму.

       Юстас:
 - 3.Время убило и радужное отношение к замене частного на общественное.

       Вы отвечаете – нет общего имущества. Но нет и своего. Значит, есть общественное. Нет, например, своих кухонь. Вынуждение, хочешь-не хочешь, а терпеть общественные столовые, как плохи они бы ни были.
 Маленькие, чисто технические квартирки-номера.

       Значит, потребуются общественные библиотеки, мастерские, гостиные, тренажёрные залы, прачечные и т.п.
 Что, конечно, экономично, но по качеству всегда хуже.
 В моей библиотеке для меня есть всегда припасённая книга. Мой обед приготовлен так, как меня устраивает, а посуда чистая. Моя гостиная всегда ждёт меня и выглядит так, как мне нравится. В моей мастерской – всё настроено под меня. И ни то, ни другое ни с кем мне не нужно делить и увязывать.
       В реальной жизни десять культурных жителей одного подъезда не могут договориться, как дверь починить, а тут коммунальщина побольше.
       Объединение на таких условиях идеальных симпатичных людей действительно соблазнительно выглядит. Сподвижники, энтузиасты – аналог любящей семьи. Но на это рассчитывать не приходится. (И нет более неудобного в быту и несклонного к поддержанию порядка человека, нежели охваченный вдохновением учёный, композитор или ещё какой “реализующий себя по образу и подобию”. Но именно такие люди и планируются).
      

       (Примечание от Юлии: В 2003-м году,в одном из вариантов проекта – связь членов Изании друг с другом будет происходить, в основном, через свою базу данных в Интернете. Без необходимости селиться вместе. Так что это возражение снимается.
 Хотя возможна и гибкая система совместных изанских посёлков и “домов творчества” для желающих и психологически совместимых. С возможностью перемещения и смены обстановки в любой момент. Например, работа над тем или иным общим проектом и т. д.).

 
       Юстас:
- 4. Утверждалось, что со счёта в банке я не могу снять накопления на “дурь”. На что я спрашивал – кто же будет решать, что дурь, а что – нет.
 Ответ мне был таков: “Что такое дурь будет свидетельствовать наша совесть”.
Раз так, значит здесь на слово верят.

       Юлия:
 - Первое время да, верят.
 Но если в сухом осадке выпадает одна дурь – зачем пошёл в изане?

      
       Юстас:
 - 5.Опять удумали переделать человека поперёк его инстинктов.
 Ответ: “Библия учит, что он сотворён “по образу и подобию”, но в результате грехопадения постепенно овампирился.
Бог и зверь одновременно – такая получается наша природа...
Кто одержит верх, когда прозвучит финальный свисток”?

       Во-первых, что это за аргумент такой – “Библия учит”?
Вы меня с кем-то путаете.
 Во-вторых, животные инстинкты не благоприобретены, а заложены эволюцией. Несравнимо более долгой, чем существование человека разумного.

 Их не отменишь дрессировкой, разве что подавишь на время. Уж это-то легко проверяется опытным путём.
Вот и вмените Творцу, раз уж “пособия Творца для нашего вразумления – устройство всех живых организмов”.

       Юлия:
 - Как раз устройство живых организмов, в том числе и нашего тела, свидетельствует о взаимопомощи и согласованном взаимодействии друг с другом рук, ног, глаз, ушей и прочих печёнок –селезёнок.
 Ведь боль в самой малой клетке может погубить весь организм, и все бросаются на помощь. Единство, если не сказать “любовь”.

       Юстас:
 - Ничего заскорузлой отвёрткой в человеческом компьютере не улучшишь, а наоборот, гарантированно сломаешь. Хотя вы же ломать человека всё время порываетесь:
 “Совместный быт и заботу о детях на уровне животных инстинктов и контакта душевного мы заменим близостью духовной”.
 Или как в том монастыре, ему “занять плоть и руки тяжёлым трудом, уста – постоянной молитвой, чтобы отречься от своего падшего “я”.

       Юлия: - Это уже претензии к монастырскому уставу, а не к Изании.

       Юстас:
 - ИТОГО: Сомнение состоит в том, что конструктор Изании под знаменем: “Всё для людей!” - в итоге создаёт нечто противоположное.
 И намерен плевать на законы и исторический опыт. И повторить ошибки, уже совершённые, в т.ч. при строительстве нашего социализма.
 Достоинства у которого были и стоят того, чтобы их использовать. Но у которого были и недостатки, способные хорошей идее придать неприемлемые формы. Из тех, что хлебнувший социализму свежо помнит и больше не хочет.
 2000-09-23

*   *   *

Если не Бог, то что.

Юстас:
 - Если уж я сам могу наблюдать, как работает в природе естественный отбор, какие фазы проходит зародыш, как происходят мутации и эволюционируют какие-нибудь мушки дрозофилы, то я предполагаю, что жизнь зародилась и развилась именно по законам эволюции.
 По Дарвину, добрая ему память.
Т. к. это наиболее стройное и логичное объяснение происходящему.

  (Любопытно, что через пару лет именно Юстас пришлёт на наш Форум статью о дарвиновской теории, позволяющую взглянуть на неё именно с “изанской” точки зрения” – Юлия)

    - И предполагаю, что, как бы это ни было больно признать комплексующим личностям, произошли мы именно “от обезьяны”.
 Мы и сегодня такие же обезьяны, разве что лысее. Но в дополнение к полностью сохранившейся животной физиологии, мы имеем “разум” - качественно новое сознание. (Откуда оно взялось-то, а? - Юлия)

 И, имея его, нам уже недостаточно выполнить животный смысл жизни, состоящий в том, чтобы физически расплодиться и размножиться.

       Имея такой развитый аппарат мышления, было бы нелогично и вселенски глупо использовать его для сугубо животных потребительно-выделительных задач, то бишь забивать-таки микроскопом гвозди.
 Наше сознание позволяет нам не только на качественно ином уровне познавать и преобразовывать окружающую среду, но и передавать готовые знания и объекты ВСЕМ желающим, чего зверушкам не дано.

       Исходя из этого, смысл нашей жизни в следующем:
 1) познать тот мир, в котором мы живём;
 2) изменить мир к лучшему – сделать чего-ньть;
 3) передать ВСЕМ (наибольшему количеству людей) наши знания и плоды наших трудов.

       Цель эволюции – совершенствование среды и человека от простого к сложному. С увеличением меры гармонии и надёжности.
 Хотя бы потому, что иначе всё обречено на деградацию и самоуничтожение.

 (Она что, ваша эволюция, обладает свободой воли и разумом? – Юлия)

*   *   *

       Юстас:
 - Помрем ли мы? А как же!
 У нас, по той же логике, увы, нет надежды на существование сознания после смерти. Нелогично проецировать на эволюцию, добра и зла в которой не больше, чем в законе Бойля - Мариотта, наши межчеловеческие понятия: “Справедливость-несправедливость”, “Хочу жить ещё”.
 (Но у обезьяны –то они откуда взялись? – Юлия)

       Единственная для нас надежда не зря прожить жизнь – это оставить после себя добрый след на земле. Сделать что-то. Остаться в памяти людей. Иначе – незачем.

       (Ну и плевать.
Разве мы с вашей “эволюцией” всё равно не обречены? И каждый в отдельности, и всё человечество?
Посему уж коли “летай иль ползай” – без разницы, то мне на эту “надежду” плевать.
 И вообще “после меня – хоть потоп” - Юлия)

       Юстас:
 - Предполагать, что существует загробная жизнь, нам Очень Хочется. Болезненно хочется. Это и есть ахиллесова пята.
 (Вот именно! – Юлия).

     Юстас:
 - Почему так распространены религии всех мастей?
 Как результат спекуляций на страхе смерти и создания иллюзии смысла жизни для “валенков”, самостоятельно не могущих себе его найти.
Побочный эффект развитого сознания.
 Приятная ложная программа – вирус для нашего мозга-компьютера. Дающая сладкую надежду там, где её нет. Род психической болезни.
Не хочет человек быть от обезьяны, хочет от Высшего.

       Хотите дать человеку надежду на жизнь после смерти? Дайте.
Но вы, психически искажённые инквизиторы, со своей аскезой, взамен на это отнимаете у него его реальную жизнь.
 С моей точки зрения это преступно, как и сажать человека на иглу.
 Ломать чужую жизнь под собственные мерки, под вашего бога, существование которого ничем логически не оправдано.
 Тем более в таком, именно вот в таком “Не ешь, не пей, не живи, а мучайся” изуверском виде – преступление почище, чем иные “вампирские”.

        Ваш “Закон Неба”, которым Кант не восхищался, потому что восхищался “нравственным законом внутри нас”, в просторечии называемым совесть, скорее всего, есть продукт смешения животного сострадания и человеческого сознания. Механизм выживания скопом, защищая и оберегая друг друга.
 Механизм, проявления которого наблюдаются даже у презираемых вами обезьян.

(Так всё же совесть или “право сильного”?
 Кстати, со-весть– этимологически означает “соборная весть о спасении”. То есть “Евангельское Откровение” человечеству. Что спасаться надо, как вы пишете, “скопом” или “собором”, соблюдая заповедь Любви. - Юлия)

      Юстас:
-  Конечно, физические законы, известные сегодня, не описывают всё происходящее и обязательно где-то ошибочны.
 Многого мы не открыли, но откроем рано или поздно.

       Очевидно, что существуют какие-то законы, повелевающие тем, что мы называем судьбой, случаем (который есть непознанная нами закономерность) и т.п. Или существа, ими повелевающие в каких-то своих целях.
 (То бишь, Бог или боги? – Юлия)

 -  Но мы здесь - в положении дерева. Подойдёт к нему один – польёт. Подойдёт другой – слово матерное на нём вырежет.
 А оно ощущает себе: “Ох, манна небесная”, “Ой, кара небесная”.
И знать более ему на его уровне, пока не эволюционирует, не дано.
И смысл его древесной жизни в том, чтобы расти, развиваться и использовать “на полную” свои возможности, отличающие его от более примитивных форм.

 (Не задумываясь, что ли? То-то и результат весьма “древесный”. – Юлия)

       - Допускаю, где-то, вне нашего разумения, что-то или кто-то есть.
 
Но у меня нет НИКАКИХ оснований идеализировать это и предполагать, что для общения с ним или ними я должен ходить в дом определённой формы, шептать нечленораздельщину и жестикулировать передними конечностями вместе с толпой мне подобных.
    

  На форуме представлены две крайние точки: Ю.И., по сути, агитирующая за религию, и Человек, который, если что, спасательный круг не бросит. Но и косячок в минуту слабости не предложит.
 Между этими точками – оптимум, когда нам помогут и самосоздать условия для более нравственного существования, и при этом оставить свою веру внутри себя.
 Без какой бы то ни было демонстрации религиозных атрибутов.

 К которому хотелось бы склонить Ю.И., более подвижную и склонную к оптимизации сущего. Да слишком ей нравятся все эти молитвы да исповеди.
 2000-09-23,

Информация о материале

Администратор

Категория: Верни Тайну!

06 сентября 2022

Просмотров: 205

Весёлые аттракционы Царства Убитого Времени зовут не жалеть часы и минуты.
А у нас их почти не осталось...

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Лунные часы

29 августа 2018

Просмотров: 567

"Сказка для взрослых пионерского возраста" - как это понять? Да и дата написания повести странная: 1970, 2001. Причём, через запятую.

А ведь история книги и вправду мистическая!

Дело в том , что тридцать лет назад я написала повесть-сказку - не столько для пионеров, сколько для взрослых (как, например, сказки Шварца), в которой дети попадают в неведомую страну, где собран многовековой отрицательный опыт человечества - (своеобразная модель ада). Героям предстоит за шестьдесят лет преодолеть эти опасные ловушки (на земле же проходит шестьдесят минут, то есть час). Не успеют - останутся "у чёрта на куличках" навсегда. То есть лишатся "самой-самой" в мире страны, верных друзей, родного дома и "Светлого будущего", оказавшись в вечном плену у Матушки Лени, у Страха и Тоски Зелёной, у Золотой Удочки и у Непроходимой Глупости, в царстве которой "дураки едят пироги, а умные - объедки".

В повести всё заканчивалось хорошо. Минута в минуту, но ребята всё же успевали вернуться домой - с твёрдым намерением жить иначе, остерегаясь главной опасности: остановился, расслабился, оброс мхом - пропал. В общем, получилось некое предостережение взрослым времён застоя и юному поколению, в руках которого к 2000-му году должна была оказаться наша страна.

Поначалу повесть собрался печатать журнал "Костёр", даже заплатил часть гонорара, но потом вдруг отказался - "в связи с изменениями планов редакции". Затем она несколько лет пролежала в Детгизе. Автора кормили обещаниями, заставляли несколько раз переделывать, намекали на некий "кулак в верхах", то разжимающийся, то сжимающийся, но так и не превратившийся в указующий перст. В конце концов, сдались.

Потом телевизионное объединение "Экран", где я в то время работала штатной сценаристкой, загорелось желанием создать на основе повести многосерийный мультфильм. Опять бесконечные переделки, устранение "непроходимостей" и "сглаживание углов"...В конце концов, сказка, так же похожая на первоначальный вариант, как пустой кокон на бабочку, добралась до просмотрового зала последней инстанции.

Была в сценарии такая фраза почти в самом финале: "Ну вот, шестьдесят лет прошло, теперь нам отсюда не выбраться". Вроде бы, абсолютно невинная фраза, если б не грядущее шестидесятилетие советской власти. Роковое совпадение. В общем, бдительное начальство попадало в обморок, фильм сняли с эфира, несколько месяцев буквально изучали под микроскопом на предмет крамолы, а потом всё же показали. Только один раз, просто чтобы выплатить съёмочной группе хоть какие-то деньги.

Если учесть, что примерно такая же участь постигала в то время и другие мои литературные "предостережения и пророчества", я с досады решила "сменить профессию". А именно - купить дачу в Подмосковье, зарабатывать на жизнь трудом на земле и писать "в стол" до "лучших времён". Когда "сказка станет былью".

И дождалась. Теперь можно издавать всё - было бы на что. Увидели свет и двухтомный документально-фантастический роман "Дремучие двери", и повесть "Последний эксперимент", напечатанная лишь в журнальном варианте в 1973-м...И вот, наконец, пришла очередь и "сказки для взрослых пионерского возраста". То есть как раз для тех, кто был пионером в далёкие семидесятые. Кто под водительством "сильных мира того" тоже забуксовал, застрял, клюнул, попался, предал. Или просто остановился и задремал, чтобы проснуться взрослым "совсем в другой стране".

Так что новую концовку "придумала" на исходе второго тысячелетия сама жизнь. А моя сказка так и вошла в повесть почти без изменений - первоначальный машинописный экземпляр, пожелтевший от времени. Гуляй, автор, - цензура-то тю-тю!

Такая вот получилась история.

Ну а печальная она (нет страны) или радостная (нет цензуры) - об этом судить самому читателю.

ЮЛИЯ ИВАНОВА