Библиотека

Информация о материале

Администратор

Категория: Верни Тайну!

14 сентября 2022

Просмотров: 240

Информация о материале

Администратор

Категория: Верни Тайну!

12 сентября 2022

Просмотров: 138

*   *   *

 Опустите вашу заявку в Долгий Ящик и ждите.

Но тут Голос из Ящика сказал, что царица приглашает нас к себе во дворец.
Подъехала карета. Нам снова пустили пыль в глаза и повезли.

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Лунные часы

30 августа 2018

Просмотров: 524

Я сидел в самом глубоком и мрачном подземелье, какое только нашлось в царстве Непроходимой Глупости. Здесь не было ни дней, ни ночей, ни времён года. Интересно, изменится ли что-нибудь, когда мы станем персонажами? Или всё так и останется - мрачные голые стены, сказочно тусклая лампочка под потолком и одинокий узник, пионер Олег Качалкин. Страдающий, но не сломленный.

Навсегда.

Хуже всего было то, что нас с Петровой посадили врозь - наши камеры разделяла толстенная стена, через которую мы перестукивались. Звук был слабый-слабый. Мы не знали Морзянки. Перестукивались просто, чтоб слышать друг друга.

А мне, как назло, именно сейчас необходимо было лично увидеть Петрову, чтобы сказать ей...Сколько важного хотелось сказать Петровой! Что я был гад и осёл, когда не подал ей руки и собирался от неё отречься, считая предательницей... Я вспоминал это её "Эх ты!" и прямо корчился, до того был сам себе противен. Она придумала такой замечательный план, чтобы перед всеми разоблачить Кривду, а я ничегошеньки не понял. Ясно, у неё не было возможности меня предупредить - вдруг нас подслушивают! Кроме того, она боялась, что я помешаю, - девчонки куда лучше умеют притворяться...

Всё правильно, но я-то, я! Сразу - "предательница"! Нечего сказать, хорош друг! Я бы на её месте со мной и перестукиваться не стал. Она вообще-то добрая, Петрова. Она замечательная, Петрова.

Как она обнаружила, что на царице - маска с париком? И давно догадалась. Я вспомнил, что она как-то странно усмехалась, когда речь заходила о красоте царицы. Или потому догадалась, что девчонка - их насчёт косметики не проведёшь.

Конечно же, ей сейчас хуже, чем мне, страшнее, потому что она - слабый пол. Подземелье - самое мрачное и глубокое, а Петрова - одна-одинёшенька. Небось, забилась в угол, и ревёт...А может, нет? Может, она и тут меня сильнее? Стоит себе у стены с гордо поднятой головой и горящим взглядом, как настоящая героиня.

Ведь не струсила же она разоблачить Кривду! Пусть ничего не вышло, пусть об её подвиге никто не узнает - всё равно Петрова - молодчина.

Почему она когда-то казалась мне необыкновенной девчонкой, когда совершенно ясно, что она самая что ни на есть необыкновенная? И всегда была необыкновенной - даже когда воровала у меня игрушки, ябедничала и выпросила у меня билет на Олега Попова. Почему-то никому бы ни отдал, а Петровой отдал!

Всё у Петровой необыкновенное: руки - необыкновенные, глаза - необыкновеные, лицо волосы... И щурится она необыкновенно. Всё необыкновенное, только я прежде почему-то этого не замечал. Когда я вспоминал, что когда-то даже дал Петровой тумака - просто мороз по коже. Как я мог!

И чем дольше я не видел Петрову, тем она мне представлялась прекраснее и необыкновеннее. Будто принцесса какая-нибудь, а не девчонка. У неё ведь и имя, как у принцессы - Василиса! Василиса Прекрасная!..Почему-то раньше оно мне не нравилось, казалось смешным, но теперь...

Ва-си-ли-са...Синее имя. Как музыка. Сказочное имя.

И чем необыкновеннее представлялась мне Петрова, тем ничтожнее казался себе я сам. Придумать ничего не могу, сделать ничего не могу. Не отыскать, не вернуть нам Тайны. Скоро мы станем персонажами и никогда не вернёмся в мир Людей. Ложь на Длинных Ногах наговорит про нас всякую напраслину, и все ей поверят, и будут стыдиться нас. И никогда не узнают правды.

А я только могу слушать, как стучит мне в стенку Петрова. И думать, какая она необыкновенная. И что я не в силах ее спасти.

Что остаётся неделя.

Два дня.

Сутки.

Пять часов.

Час.

Полчаса.

Пятнадцать минут.

Минута.

Всё.

Часы Мальчиша показывали, что мы пробыли на Куличках шестьдесят лет - ровно земной час. Ничего не произошло, только мы с Петровой навеки стали персонажами. Я хватил часы об стену, упал на холодный пол и заплакал, как девчонка. Впервые, сколько себя помню. Никто не мог видеть моего позора и отчаяния, и наревелся я всласть за все разы, когда крепился и был мужчиной.

А потом, наверное, заснул, потому что вначале мне показалось, что она мне снится - прекрасная высокая женщина в белом. Её лицо и руки словно светились изнутри, а когда она двигалась, по стенам скользили тёплые золотистые блики. Один из бликов упал мне на глаза. Я зажмурился и понял, что не сплю.

- Ну, Качалкин, вставай. Нам пора.

- Кто вы? Откуда меня знаете?

- Я - Правда. Сама Истина приказала мне разыскать вас и спасти.

- Правда,..Истина, - разве это не одно и то же?

- О нет, Качалкин, Правда только служит Истине. Правда знает, что дважды два - четыре и что на неделе лишь одна пятница, а Истина знает Тайну. Истину невозможно постичь до конца, хотя и необходимо вечно к этому стремиться, а Правда вполне доступна. Каждый зрячий отличит чёрное от белого, но не всякий хочет быть зрячим, вот в чём проблема.

- Значит, вы поможет нам вернуть Тайну?

Правда грустно покачала головой.

- Ваше время кончилось, Качалкин. Вы наделали массу ошибок, но и пострадали за Истину. А кто страдает за Истину, того Она всегда спасёт - на любых Куличках, из самого глубокого и мрачного подземелья.

- Но...Разве мы уже не стали персонажами?

- Пока нет, по милости Истины. Просто волшебные часы, которые ты пытался разбить, отсчитывают теперь не ваши земные минуты, а годы.

- Не понимаю.

- Потом поймёшь. Надо торопиться, Качалкин, - Истина подарила вам всего полчаса.

Правда протянула мне руку. Стена вдруг сама собой раздвинулась, как дверь в метро, и мы очутились в камере у Петровой. Петрова не стояла у стены с гордо поднятой головой и горящими глазами, как полагается героине, - она всхлипывала, забившись в угол, как обыкновенная девчонка.

- Алик! - кинулась она мне на шею, так что я едва не упал, - Я же знала --ты придёшь! Ты обязательно что-нибудь придумаешь...Я так ждала, Алик!

Она так это сказала, что я просто не мог признаться, что я тут не при чём. Не мог, и всё. И Правда промолчала, только улыбнулась, подала Петровой другую руку, и мы пошли втроём, и стены раздвигались перед нами, как двери в метро.

На разные голоса завыли вдруг сирены - обнаружили наше исчезновение. Путь нам преградил водопад - лавина бурлящей ревущей воды.

- Не бойтесь, Правда в воде не тонет!

Мы прошли сквозь водопад, будто сквозь дождик - нас едва забрызгало. А впереди новое препятствие - огненная стена. Душит дымом, пышет жаром.

- Смелее - Правда не горит в огне!

Мы прошли сквозь бушующее пламя, и оно оказалось чуть тёплым и совсем не страшным, как бенгальский огонь.

Выбрались из подземелья. Чёрный город, Виловодная площадь со статуей, мимо дворца сквозь кольцо Стражников, которые в страхе расступились. Их стрелы нам вослед превращались в разноцветных неведомых птиц.

- Правду нельзя убить!

Во дворцовом саду перед будкой сидел на цепи наш Волк и тосковал о свободе, усатремив грустный взгляд в сторону невидимого Леса. Вокруг валялись недоеденные куски мяса.

- Можно мы возьмём его с собой? - попросила Петрова, - И отпустим на свободу?

Правда кивнула.

Улица "Крайняя глупость", где у всех хата с краю, неприступная стена с бойницами - мы перелетели через неё, как птицы.

А у стены нас ждали...Суховодов, Варвара и Бедный Макар!

Прощайте, дорогие наши верные друзья! Мы молча обнялись. Даже Варвара не проронила ни слова.

И вот Царство Непроходимой Глупости позади. Тишина, ночь, сказочное небо с крупными, как над нашей палаткой, в горах мира Людей, звёздами. Неужели мы вернёмся? Светятся лицо и руки Правды, освещая путь. Мы проносимся мимо полей, рек, деревень, мимо неведомых царств и городов. Будто во сне, когда едва коснёшься ногой земли, оттолкнёшься и плавно паришь себе в воздухе.

- Можно вас спросить? - это говорю я, - Почему они, Дураки, молчали, когда Петрова вывела Кривду на чистую воду? Почему они ничего не хотят знать? И вообще, раз вы - Правда, раз вы сильнее всех и ничего не боитесь, и служите самой Истине - взяли бы да установили везде на Куличках справедливость! Не позволяли бы царствовать всяким там Шкафам и Золотым Удочкам, Лени, Страху, Глупости, Эгоизму...

- Смешной мальчик...Ты что же, предлагаешь уничтожить весь отрицательный опыт человечества, накопленный десятками поколений? Ведь Кулички - кладовая этого опыта, своего рода музей. И если люди его лишатся, они станут повторять ошибки своих прабабушек и прадедушек. Зло на Куличках для того и хранится неприкосновенным, чтобы люди всегда о нём помнили и не наступали по сто раз на одни и те же грабли. Понятно?

Чего тут было не понять - ясней ясного. Мне даже стыдно стало, что сам не догадался. А Правда вздохнула:

- Только они всё равно наступают и попадают. И на грабли, и во всякие жуткие истории...

И вот, наконец, перед нами Лес. Настоящий сказочный Лес, точь-в- точь как на картинах Васнецова. С ветвей мрачных елей седыми космами свисает лишийник, в Лесу что-то ухает, стонет, хохочет, вспыхивают то тут, то там злыми зелёными огоньками волчьи глаза.

Я снял с нашего Волка ошейник.

- Иди. Теперь ты свободен.

Волк растерянно поглядел на меня, на Петрову, и ни с места.

- Что же ты, иди! Там свобода. Больше тебе не придётся сидеть на цепи как домашнему псу и ждать подачки. Иди же, иди, - Петрова подталкивала Волка к Лесу, а тот упирался всеми четырьмя лапами, отворачивался и скулил, - Вот глупый, не понимает!

- Всё он прекрасно понимает, - усмехнулась Правда, - Не теряй зря времени. Просто ему эта свобода до лампочки. Ему мясо подавай через каждые три часа, а не свободу.

- Но ведь он так мечтал...

- А почему б не помечтать, когда брюхо набито, не поиграть в страдальца? Пусть, мол, пожалеют, посочувствуют, ещё мясца подкинут...Ах ты наш несчастненький, свободолюбивенький...Вот тебе настоящая свобода, серый, иди! Что, не хочешь?

Пристыженный Волк поджал хвост и пустился наутёк, прочь от Леса. Я не удержался и свистнул ему вдогонку.

- Как же он теперь? - жалостно вздохнула Петрова.

- Ну, за него не беспокойся. Всегда найдутся персонажи, которые поверят, пожалеют, будут пусть сами недоедать, но кормить мясом. Быстрей, мы опаздываем. Теперь я могу вам передать послание Истины.

Правда подняла руку, и на тёмном небе выткались огненные слова:

ВЫХОД ЧЕРЕЗ ТАЙНУ, ЗАРЫТУЮ ПОД ДУБОМ МУДРОСТИ ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ. ВАШЕ ВРЕМЯ ИСТЕЧЁТ, КОГДА ТУЧА ЗАКРОЕТ ЛУНУ.

Правда вела нас по сказочному дремучему Лесу, мимо избушки на курьих ножках, мимо озера с хохочущими Русалками, и неприступная чаща расступалась, спутанные ветви раздвигались:

- Дорогу Правде!

- Здесь, - Правда остановилась перед большим дубом, - Тайна здесь. Могу лишь открыть вам, что это - Вечная Книга Жизни. Жизни по солнечным часам Света, в которой нет места жадности, себялюбию, лжи, лени, трусости и предательству. Здесь у каждого - своя страница, есть и про Качалкина с Петровой, надо только найти. Во времена Кибальчиша и в другие огненные вехи истории Тайна была доступна даже мальчишкам, но потом о ней вспоминали всё реже... И вот однажды Плохиш разыскал единственную в стране копию книги в букинистическом магазине на Арбате и утащил в мешке на Кулички. Подлинник же хранится у самой Истины, и тот из людей, кто оставит свою страницу пустой, не вдохнёт в неё вечную жизнь добрых дел, будет просто вычеркнут - там всё окончательно, и обжалованию не подлежит. Здесь же зарыта та самая копия с Арбата. За семью печатями, закованная в кандалы и опутанная Корнями Зла - вот ведь как боятся её на Куличках! Даже копии боятся.

В дупле - лопаты, спешите, ребята. Больше я ничем не могу вам помочь. Правда лишь указывает путь. Мол, белое - это белое, дважды два - четыре, а вырваться из Куличкек можно лишь через свои страницы Жизни. Теперь всё зависит от вас... Вы должны успеть, пока тьма не закроет Луну. Прощайте.

Правда исчезла, и сразу стало темно. Вокруг нас угрожающе сомкнулись деревья, сплели сети из веток. Опять засверкали в этой сети злющие волчьи глаза, собрались сказочные лесные персонажи, пытаясь дотянуться до нас сухими, корявыми, похожими на ветви руками. И большеглазый Страх таращил свои глаза-тарелки, лязгал зубами.

Едва мы обрубили корни зла, лопаты уткнулись в плиту, на которой было выгравировано:

ЗДЕСЬ ЗАРЫТА СОБАКА!

Послышалось из-под плиты грозное рычание. Этого ещё не хватало!

Но нам с Петровой не до какой-то Собаки и не до Страха - мы должны успеть, прежде чем тьма закроет Луну.

Миновали первую печать.

Летели из-под наших лопат комья земли, глубже, глубже..

Вторая печать.

Закачалась над головой Золотая Удочка, призывно загудели неподалёку мои машины:

- К нам! К нам!

Но мы копаем. Третья печать. Вот край чёрной тучи дотянулся до Луны. Быстрей, Качалкин! Все силы моей жизни, которые я однажды собирался обрушить на Гламура... Все, до последней капли. Я спасаю не только себя, но и Петрову.

Из-под земли выпрыгнуло что-то большое, лохматое - лижется, виляет хвостом. В самом деле, - собака! Как она сюда попала? Небось, Плохиш зарыл для устрашения, чтоб охраняла Тайну. И чтоб сбить нас с толку. Только какая ж она злая?

- Радуется, что мы её освободили! - воскликнула Петрова, - Сиди тут заживо под землёй одна-одинёшенька, и всем на тебя плевать. Смотри, она нам помогает!

Собака яростно принялась рыть лапами - теперь мы копали втроём.

Тьма доползла до половины Луны. Четвёртая печать.

- Алик, мы не успеем. Ой, больше не могу...

- Ты отдохни, я сам.

И тут же, будто мираж, возник за сетью дремучих ветвей сонный остров Матушки Лени, заплескалась прохладная молочная река - кисельные берега. Отдохните, голубчики, отдохните, родимые! Отдохни, Петрова...

Но Петрова яростно мотнула головой, из последних сил заработала лопатой.

Пятая печать. Весёлые аттракционы Убитого Времени, подносы со сказочно вкусными пирогами - видения за сетью сменяли друг друга, будто в кино. Все злые Кулички словно сговорились помешать нам успеть. Быстрее! Быстрей!

Шестая печать. Тьма закрыла Луну на три четверти. И тут моя лопата стукнулась о что-то твёрдое.

Вот она, старинная книга в кожаном переплёте, закованная в чугунные кандалы, которые невозможно распилить даже за несколько дней. Эх, если б они у нас были в запасе, эти дни!

- Луна исчезает! - закричала Петрова.

Мы разом вцепились в тяжёлый кожаный переплёт, запечатанный последней, седьмой печатью. Он скрипел, не поддавался, и вдруг распахнулся сам собой где-то на середине Книги.

Последний луч Луны упал на страницу. Лишь три слова: "Олег плюс Василиса". И пустота. У меня сердце оборвалось - неужели нет у нас никаких добрых дел? Потом вспомнил, что нам по двенадцать, всё впереди.

А берестяной лист свернулся воронкой, и уже в кромешной тьме в центре воронки огненно вспыхнуло:

ИДИТЕ!

Земля дрогнула. Взвизгнув, отскочила Собака - прочь от бешено раскручивающейся спирали, куда нас неудержимо втягивало вместе с поглотившей всё тьмой.

Информация о материале

Юлия Иванова

Категория: Дверь в потолке. Часть II

26 сентября 2018

Просмотров: 469

В БЕСЕДКЕ С: Юстасом, Перетом Рипотой, Чарльзом Дарвиным,

             Робертом Чамберсом, Томасом Мальтусом,

             Рейнхардом Айхельбеком, Альфредом Плётцем,

             Петром Кропоткиным и Лини Маргулис

Статья о том, как эволюция ведёт к кооперации

Юстас:
 - Перет Рипота: МОЛЧАНИЕ ДАРВИНА. (Журнал “Что нового”? № 1 (сентябрь-октябрь 2002г).

  Сторонник принципов Изании излагает:

  “Идеи Дарвина выражали дух его времени: кто стремился наверх, нещадно эксплуатировал других и при этом чувствовал себя превосходно.

  Эволюция живых существ определяется борьбой за существование. Естественный отбор ведёт к развитию всего живого. В этой борьбе выживают сильнейшие.
  Такова суть эволюционной теории английского учёного Чарльза Дарвина.
 
  Так – или приблизительно так – Дарвин и его последователи объясняли процесс развития, в результате которого возникло всё разнообразие форм жизни.
  Заманчивая идея, которая, казалось бы, постоянно подтверждается самой жизнью.

  На самом деле учение Дарвина – всего лишь полуправда.
 А полуправда есть не что иное, как заблуждение.
 Дарвин знал это, но молчал. А дарвинизм торжествовал.
 
 Торжествовал, потому что был востребован временем.
 Учение, которое превозносило сильнейшего и возводило вечную борьбу за господство в ранг закона, было идеальным оправданием вновь окрепшей монархии, всё более агрессивного колониализма и нарождающегося капитализма.
 Ведь если сама природа хочет, чтобы выживал самый сильный и ловкий, то можно со спокойной совестью эксплуатировать, грабить или просто уничтожать слабого.

  В 1859 году Чарльз Дарвин опубликовал свой труд “О борьбе за выживание”.
 Книга произвела фурор.
  И не потому, что содержала учение об эволюции и происхождении.
  Нет, эти идеи были не новы и были высказаны ранее французом Ламарком и современником Дарвина Робертом Чамберсом, который ещё в 1844 году опубликовал книгу “Следы естественной истории Творения”.

 В мире “по Чамберсу” все живые существа - и сильные, и слабые – достойно и оправданно занимали своё место, что, естественно, абсолютно противоречило веяниям времени и чаяниям властей предержащих.
 Прагматик до мозга костей, Дарвин сразу же осознал “никчемность чамберсизма”.
 И, ухватившись за модные в те времена идеи английского экономиста Томаса Мальтуса (которые впоследствии были опровергнуты всеми крупными экономистами), разработал свою концепцию “взаимозависимости всего живого и извечного стремления к продолжению рода”.

 Идея борьбы за существование и составила основу этой концепции.

  Набирающийся сил капитализм с благодарностью воспринял идею Дарвина, ибо она оправдывала жажду наживы и беспощадную конкуренцию.
 Дарвинизм предлагал блестящее оправдание для каждого, кто готов был идти по трупам.
 Там, где уничтожают слабых, процветает высокомерие сильных – вернее тех, кто себя таковыми считает.

 В 1864 году другой автор эволюционной теории Альфред Рассел Уоллес писал:
 “Высшие в моральном и духовном отношении расы должны заменить неполноценных и стоящих ниже”.
 Немецкий врач Альфред Плётц утверждал в своей книге “Расовая гигиена”:
 “Поскольку естественный отбор не всегда работает так, как хотели бы высшие расы, его необходимо стимулировать искусственно”.

  Во всём этом было что-то зловещее: по ещё не совсем проторенной тропе дарвинизма пробивал себе путь откровенный фашизм.
 Так и произошло в Германии.
  Процедуру, в ходе которой врачи в нацистских концлагерях прямо на железнодорожных платформах определяли среди узников “неполноценных” и отправляли их в газовые камеры, тоже называли “отбором”.
  Конечно же, упрекать Дарвина в фашизме никак нельзя.
 Он вряд ли мог предвидеть, что его теория найдёт такое применение.
 Но это произошло именно потому, что любую неточность в изложении можно легко интерпретировать и исказить до неузнаваемости.
 В теории же Дарвина неточностей и противоречий хватает.

  Возьмём для начала проблему “Украшательства” самцов у павлинов, львов и оленей.
 Ведь чем ярче и “богаче” у животного хвост, грива или рога, тем меньше у него шансов на выживание.
 Из-за огромного хвоста павлин не может летать и становится жертвой хищников.
 Если представить себе проблему в свете эволюции, то огромная грива льва мешает ему охотиться, а тяжёлые рога грозят буквально раздавить оленя.
 Тем не менее, эти “атрибуты” существуют вопреки учению о естественном отборе.

  Дарвин сам понимал и признавал подобные “шероховатости”. Но объяснял это наличие не издержками своей теории, а новым – половым принципом.
 По Дарвину, украшение самца должно понравиться самке и тем самым облегчить ей выбор.

  Этот принцип, на самом деле, прекрасно работает.
 Например, как выяснилось, воробьиха предпочитает партнёра с ярко-красными лапками.
 Так или иначе, при виде привлекательного самца у самки возрастает уровень мужских гормонов, что, помимо прочего, делает яичную скорлупу твёрже и увеличивает шансы вывести потомство.
 Природа объявляет “белый танец”, дамы приглашают кавалеров.

  Однако исследования позволили сделать вывод, что половой отбор отнюдь не гарантирует лучшего потомства.
 Так у аквариумных рыбок гуппи самки отдают предпочтение самцам с самой красивой окраской.
  Но именно у таких красавцев учёные обнаружили генетический дефект.

  Есть ещё один вопрос, на который не могут ответить приверженцы теории естественного отбора.
 Речь идёт об альтруизме. То есть минимизации собственных потребностей, доходящей до отказа иметь собственное потомство.
  Наиболее яркий пример подобного поведения встречается у муравьёв, пчёл и термитов.
 У этих насекомых репродуцирует только матка (царица – у муравьёв и термитов), все же остальные “граждане” всего лишь служат ей.
 
  Здесь и речи нет о якобы присущем всем живым организмам стремлении к размножению. Случается, например, что пара львов перенимают руководство стаей.
 Они изгоняют старого вожака и распределяют между собой самок.
 Потомство, родившееся в стае, несёт гены обоих отцов.
 Выходит, львы игнорируют Дарвина?

Следующий слабый пункт Дарвинизма – секс.
 Дарвинисты утверждают, что секс обеспечивает бесконечные комбинации генов и гарантирует природное многообразие.
 Но если генный “коктейль” действительно выгоден природе, то зачем нужен длительный период вынашивания потомства?
 Ведь при бесполом размножении многообразие видов обеспечивается куда быстрее.

  Вот ещё один пример противоречивости теории Дарвина.
 На одном из островов произрастала буйная растительность, в ней гнездились многие виды зябликовых, которых изучал ещё сам Дарвин.
 Вследствие длительной засухи птицы лишились корма.
 Что же с ними стало?
Зяблики с Галапагосских островов научились питаться кровью крупных морских птиц, которые выступили в роли “добровольных” доноров.
 (Прим Юстаса:
 - Вот вам, Ю.И., и вампиры! Вот бы узнать, что он имел под словом “добровольных”.
 -Думаю, так переполненный кровью гипертоник позволяет пиявкам её у себя отсасывать. - Ю.И.)

  Так началась новая фаза эволюции, инициированная климатической катастрофой на островах.
 Убедительный пример весьма удачной формы симбиоза ради выживания видов.

  Очевидно, что дарвинизм порождает больше вопросов, чем ответов.
 
 Так, Райнхард Айхельбек в своей книге “Заговор Дарвина” утверждает, что дарвинизм усилил параноидальные социальные неврозы человечества, страх людей перед “враждебной” природой, перед “враждебными” соседями, “враждебными” бактериями, вирусами, спорами...

  Он вверг нас в состояние войны с природой, войны человека с человеком.
 А извечная борьба превратилась в самое зрелищное представление, в настоящий сериал “фильмов о природе”, в которых гепарды постоянно поедают антилоп, львы разрывают друг другу глотки, змеи душат орлов, крокодилы заглатывают свиней, а то и целого человека.

 Кровавые схватки, отражённые в этих фильмах, - не характерное состояние животного мира, а обычный голливудский трюк: главное, чтоб дух захватывало.

  Правда же в том, что даже в джунглях жизнь далека от той, что нам пытаются показать в фильмах.
 Арабский серый дрозд мог бы подать на телевизионщиков в суд за злостную клевету и легко выиграть процесс.
 Среди этих птиц процветают не те, кто борется, а те, кто самоотверженно помогает другим и жертвует собой ради ближнего.
  Конечно, и у этих птиц существует своя иерархия: чем дружелюбнее ты по отношению к другим, тем выше твоё положение в обществе.
Взрослые совместно воспитывают молодёжь, делятся друг с другом пищей.
 А самой почётной является наиболее опасная “должность” охранника, оберегающего колонию от орлов и змей.
 Эта почётная функция обычно выполняется самым заслуженным самцом.

  Тогда что же является основным двигателем эволюции, если не пропагандируемый дарвинистами принцип соперничества и борьбы?

*   *   *

КОММУНИКАЦИЯ И КООПЕРАЦИЯ

   Последние результаты говорят в пользу идеи “2К” – принципа коммуникации и кооперации. Иными словами, общение и сотрудничество продвигает всё живое вперёд.

  Идея “2К” впервые была сформулирована русским анархистом графом Петром Алексеевичем Кропоткиным в начале ХХ века.
 Ещё во время службы в армии он изучал растительный и животный мир Сибири и пришёл к выводу, что главный фактор выживания в суровом климате – не соперничество, а взаимная помощь.

 Как говорил Кропоткин, если спросить природу, кто же сильнейший – тот, кто постоянно воюет или поддерживает друг друга, то она ясно и чётко покажет, что звери, помогающие друг другу, лучше приспособлены.
 У них больше шансов на выживание и именно они достигают высшей ступени развития интеллекта и телесной структуры.
 Кропоткин был убеждён, что основным принципом эффективного развития человеческого сообщества также является взаимовыручка и сотрудничество.

 По его мнению, общество должно было развиваться в направлении СОЗДАНИЯ КООПЕРАТИВНЫХ СООБЩЕСТВ, В КОТОРЫХ КАЖДЫЙ МОГ ТВОРЧЕСКИ РАЗВИВАТЬСЯ БЕЗ ВЛИЯНИЯ И ВМЕШАТЕЛЬСТВА ЧИНОВНИКОВ И ГЕНЕРАЛОВ.

(Прим. Юстаса:
 - Не зря, не зря его именем станцию метро назвали.
 Это ж про наши суровые условия.
 Висеть его портрету в красном углу Изании).

  Но настоящим прорывом концепции “2К” наука обязана американке Лини Маргулис.
Она перенесла эту идею на клеточный уровень.
  Биологи уже давно ломали головы над структурой митохондрий, поставщиков энергии клеток, которые имеют свой собственный наследственный механизм и передают свои гены только по материнской линии.

 Маргулис установила, что изначально митохондрии были вполне самостоятельными живыми формами, которые позднее были поглощены другими существами.
 Поглощены, но не съедены.
 Обе формы – поглощённая и поглотившая – вошли в единую систему коммуникации и кооперации:
 “большая” клетка оберегала митохондрий, а те ей “платили” энергией.
 И таких примеров эндосимбиоза достаточно много.

  Кооперация между индивидуумами встречается практически у всех видов живых форм.

  Когда условия жизни амёб вида Dictyostelium discoideum резко ухудшаются, эти существа никогда не пожирают друг друга.
 Наоборот, они выживают за счёт объединения усилий.
 Несметное число амёб, взбираясь друг на друга, образуют столб, похожий на гриб.
  Около 20 % особей, образующих столб, погибают. Остальные же превращаются в споры, которые имеют неплохие шансы быть унесёнными ветром на более благодатную почву.
 Погибшие амёбы (а они составляли сердцевину конструкции) пожертвовали собой и вовсе не были эгоистами.

  Самое убедительное доказательство жизненности принципа “2К” – сложные колонии-города, образованные микроорганизмами.
 Эти структуры, известные как “биоплёнки”, выстраиваются бактериями, водорослями, грибками и одноклеточными.
 Все они объединяются в колонии, обследуют окружающую среду и создают трёхмерные “городские” структуры. Которые по сложности можно сравнить с современными мегаполисами с их водопроводами, канализационной системой, многолюдными площадями.
 И всё это строится организмами, принадлежащими к различным видам.
 Созданный ими “Манхэттен” – результат исключительно сотрудничества и общения, а не соперничества и борьбы.

  Устоявшееся мнение о том, что сперматозоиды “дерутся” за право оплодотворения яйцеклетки является лишь “дарвинистской легендой”.
 Доподлинно известно, что в действительности они образуют “защитный кордон” вокруг “избранного” и помогают ему достичь цели.

  Идея кооперации как движущей силы эволюции и как важнейшего критерия выживания нашла ещё одно, совершенно неожиданное подтверждение – в области компьютерной техники.

 Во время соревнования компьютерных программ лучшие результаты показала программа, работающая по так называемым кооперационным схемам и заставляющая соперников проявлять добрую волю и готовность находить компромиссы.

  Выходит, что ни дарвиновский эгоизм, ни соперничество, не являются самыми эффективными стратегиями эволюции.
 На самом деле движущими силами развития являются взаимодействие и взаимопомощь.
 Кстати, это правило биологии соответствует как канонам логики, так и законам физики: конфронтация неизбежно ведёт к ослаблению, а “трения” – к потере энергии.

  Кооперация, справедливость и солидарность – благодаря этим принципам мы добиваемся лучших результатов, нежели с помощью дарвиновской идеи борьбы каждого против каждого.

 Если Дарвин прав, то почему мать заботится о больном ребёнке с ещё большей любовью? Почему человек бежит в горящий дом, чтобы спасти друга?
Почему люди добровольно идут на смерть, чтобы жили другие?

Дарвинизм – учение Х1Х века. Оно несёт ответственность за кровавые беды ХХ столетия. Человечество должно найти в себе мужество отказаться от старых убеждений.
Хотя бы ради лучшей жизни в ХХ1 веке.

(Прим Юстаса:
- Если бы автор статьи додумкал рассматривать сообщество индивидуумов как организм (Изания), то он увидел бы, как работает дарвиновский естественный отбор на уровне таких организмов.
 И как все его замечательные примеры, ради которых я и привожу эту статью, убедительно подтверждают правоту Дарвина)

2002-10-28

Информация о материале

Администратор

Категория: Верни Тайну!

03 октября 2022

Просмотров: 167

• лунные часы

*   *   *
Ну, вот и конец Базара. Опять потянулись Кулички. Надо спешить за Тайной.
Сытый Волк бодро устремился к Лесу, Ворон за ним,а мы с Варварой и Макаром - следом.
Но тут Макар едва не наткнулся на спящую среди куличков Беду.

СПЯЩАЯ  БЕДА:

Не будите Беду, не будите!
И на цыпочках мимо пройдите,
Не болтайте, под ноги глядите,
 Не споткнитесь и не кашляните
Ну а лучше всего - обойдите!

Пока обходили Беду - Волк с Вороном куда-то пропали,
только лошадь мирно паслась неподалёку.
Где же теперь Лес искать?

*   *   *