B БЕСЕДКЕ С: Сама с собой (пока by.ru бай-бай)

  и свежей прессой

РАЗМЫШЛЕНИЯ О  ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ

Юлия: Вот что мне открылось в процессе этих потусторонних раздумий.

Полагаю, не светит там избранникам ни сладостный покой, ни райские кущи с невиданными плодами и птицами, никакой такой вечный санаторий.

 То есть, всё это, конечно, сбудется, - “скиния Бога с человеками”, где “отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло”.

И явится спасённым Новый Иерусалим, “который нисходит с неба от Бога”. “Не имеющий нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего; ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец.
И не войдёт в него ничто нечистое, ни никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни”.

Свято веря в это пророчество из Апокалипсиса, размышляла я о другом – что же будут делать избранники в этом “вечном блаженстве”?

 Ответ обычно однозначен: “блаженствовать и вечно славить за это Бога”.
 Некоторых он повергает в недоумение и сомнение своей неопределённостью.
 Однако пытающимся что-либо уточнить и прояснить духовники обычно советуют лучше с пользой для души подумать об аде и вечных муках, что для нас, грешных, куда как актуальнее.
 Может, честнЫе отцы и правы – хотя лично у меня и по аду не меньше вопросов.

И всё-таки дерзнула я помечтать о Царстве, где “ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нём, и рабы Его будут служить Ему”.

Что может означать это “служение” в идеальном мире победившей Истины?

Бог – единственный источник и полнота бытия, - так рассуждала я, - Он - абсолют, любовь и самодостаточность (Святая Троица).

 Но Он же для сотворённого мира (или миров?) - путь, истина и жизнь.
То есть - вечное движение.

 Эта сущность Всевышнего проявляется в Его творчестве. Бог -Творец, пребывая в абсолютном блаженстве и самодостаточности, тем не менее Сам ревностно служит Своему замыслу о сотворённом Им мире Любви - вплоть до жертвенного спасения этого мира Кровью и смертными страданиями Бога-Сына.

 Но ведь и мы, человеки, созданные “по образу и подобию” - сотворцы Творцу, Который на седьмой день “почил от трудов” и поручил землю людям.
 Поручил возделывать её и преобразовывать, прокладывая тем самым дорогу в Царствие Небесное, которое, как известно, начинается уже здесь, “внутри нас”.

И тогда вот что подумалось: разве может Творец Небесный, пусть завершив в конце времён Страшным Судом Свой замысел относительно нашей земли, очистив её и присоединив к Царству Света, остановиться и вообще перестать творить?

 Неисповедимы пути Господни.
Но неужто весь смысл “оптимистической трагедии” исторического процесса – от грехопадения и изгнания прародителей из рая, утраты ими бессмертия и вынужденной мучительной смены поколений и цивилизаций с целью отбора “избранников” для Царства, - до крестного подвига Спасителя, - неужто все эти великие труды и страдания - лишь ради награждения отдельных счастливцев путёвками в вечный небесный санаторий?

Нет, ребята, полагаю, всё не так.
Безмятежное детство кончилось с Адамом и Евой.
 Не путёвки, а повестки получат, скорее всего, в награду избранники. Повестки на новый фронт.

Думается, что иоанново пророчество о Новом Иерусалиме, “скинии Бога с человеками” - это о судьбе преображённой земли, присоединённой к Царству.
 Но сколько ещё у Творца подобных “обителей” (миров), свободно развивающихся, уже созданных Им или едва задуманных – нам неведомо.

 “У Отца Моего Небесного обителей много”.
 Они непременно должны быть.
 Ибо иначе – стоп, остановка, мертвечина.

Потому что призвание творца, в том числе и Небесного, - творчество.
 Для человека же “по образу и подобию” смысл жизни – вечное восхождение к Богу-Творцу, которое невозможно без борьбы, препятствий, преодоления зла и тьмы – всего того, где “нет Бога”.

 Разумеется, Бог не создавал тьму и зло – только материю, время и пространство (кстати, говорят, десятимерное, а не трёхмерное, как у нас на земле).

А тьма и зло – следствие данной нам свободы отключать себя от Творца, единственного источника Света.
 То есть просто выдергивать вилку из штепселя и погружаться в смерть.

 Нам дана эта свобода, потому что не запрограммированных роботов-рабов задумал Творец Себе в наследники и помощники, но сынов и дочерей, собственной волей избравших и выстрадавших на земле Его замысел о Царствии Небесной Любви.

“Я сказал: вы – боги, и сыны Вышнего все вы”.

Поначалу сотворённая материя пребывала в хаосе, который сам по себе нейтрален, хотя, вроде бы, есть законы и у хаоса.

 Затем Творец стал этот хаос организовывать, отделяя свет от тьмы и сушу от воды.

Следующий этап - жизнетворение, что уже требует соблюдения основного Закона, Замысла о живом Целом, едином во взаимопомощи, согласии и Любви всех его частей – будь то растение, бабочка, медведь, человек или само человечество.

 Когда каждая составляющая живого организма добросовестно, а порой и самоотверженно работает на другие части, получая от этих “других” всё необходимо-недостающее для себя, то есть ЖИЗНЬ.

 Это и есть Закон Жизни (самоутверждение в Боге), который человек нарушил в результате грехопадения, заболев “самостью” (самоутверждение вне Бога, Его мира, Закона и Замысла).

 Возжелав, подобно безумной пушкинской старухе, подчинить себе всё и вся, включая саму Золотую Рыбку, и на финише рискуя оказаться у разбитого корыта.

Богу нужно, чтобы не из-за страха или расчёта человек избирал Закон, хотя и то, и другое часто стимулируют начало пути к Истине, а Спаситель по милости может “переплавить” каждого, взывающего к Нему.

 Но всё же главное условие: “Дай Мне, сыне, сердце твоё…”.
Как же быть нам, “теплохладным”?

 Остаётся лишь молить Создателя о чуде преображения нашей греховно-падшей изнанки, потому что “не раб, а сын наследует царство” и “должно нам родиться свыше”.

 Не казаться, а быть.

Человечество склонно приписывать Царству Небесному юридически-правовые и социальные нормы, а самому Творцу – едва ли не тщеславие, полагая, что Богу угодно от своих избранников лишь непрерывное славословие.

 Однако в Откровении сказано, что в Царствии они будут “служить”.
 Ну а “служить” Творцу, Который есть вечное движение, вечная Жизнь, можно лишь служением Его Делу, Замыслу, тем самым соучаствуя в Его творчестве.

Не означает ли это, что Господь избирает себе наследников по Любви и духу, помощников в преображении хаоса других первозданных миров и творению там жизни в русле Замысла?

Свободных сотворцов, состоявшихся “по образу и подобию”.
 Для которых именно такое наследство явится подлинным “блаженством в Боге” - ведь они избрали этот путь ещё на земле.

 Причём не имеет значения, строили они здесь города, выращивали хлеб, воспитывали детей, врачевали раны, писали картины или книги.

Критерий последнего Суда - в направлении вектора их земной деятельности: ради исполнения Закона Жизни или супротив него, то есть против Бога.
 Умножали они жатву Господню или сеяли в смерть, в тлен.

Творец в ходе исторического процесса отбирает себе верных воинов-добровольцев, а не расчётливых наёмников, которые струсят или предадут.

Для “сынов” Царствие Небесное – не вожделенная обитель вечного покоя, но непоколебимый “родительский дом”, откуда они, внесённые в “вечную память” небесного компьютера, насладившись недолгой встречей с любимым Отцом, снова и снова уходят на битву за его Дело.

 Отчий Дом – это “начало начал и надёжный причал”, как поётся в песне.
 Но “завтра снова будет бой”.
Бой в иных мирах по приказу Отца и собственного сердца.

 И кем там будут служить “дети Света” – ангелами ли хранителями для тамошних падших “человеков”, их ли музами-вдохновительницами в постижении и создании прекрасного, конструкторами ли невиданной флоры и фауны, а может, пророками Слова Божия или святыми мучениками вплоть до смерти крестной – сие нам неведомо.

 Да это и не столь важно, важно иное.
 Ведь суть блаженства вечного творчества в Боге – именно в возможности таких свободных “походов” за пределы идеального Отчего Дома - ради вечного боя с тьмой и смертью за Его Дело в Его новорожденных мирах.

 Важно это великое доверие, признание твоей божественной сущности, твоего “сыновства”. Мобилизация свыше.
 Вечное восхождение к Отцу, а не вечный сон, пусть и блаженный.

Что может быть отраднее такой награды для тех, “кому Господь дозволил взгляд в то сокровенное горнило, где первообразы кипят, трепещут творческие силы!” – воскликнул А.К.Толстой почти полтора века назад.

Приглашаю всех заинтересованных поучаствовать в обсуждении этой хоть и потусторонней, но весьма насущной темы.
 Потому что разобраться в ней – значит ответить на три весьма актуальных на текущий момент вопроса:
 “Кто мы?”?
“ Зачем мы?” и
“Что же нам всё-таки делать?”

2003-07-10

*   *   *

 

ТАК ПОХОЖЕ НА ИЗАНИЮ…

(из газет)

“Экспериментальные комплексы из объединённых а одну структуру сельских школ, домов культуры, библиотек и спортзалов созданы в Подмосковье.

Федеральный эксперимент по реконструкции сельских школ воплотился в жизнь в Серпуховском районе.
Во-первых, в деревне Турово и селе Липицы созданы так называемые социо-культурные комплексы: всё культурное достояние, имеющееся в распоряжении этих культурных единиц, отдано детям: взаимопомощь друг другу обязаны оказывать школы, библиотеки, спортивно-оздоровительные комплексы и культурные центры, ставшие одной организацией.

 Причём в первом случае создано новое юридическое лицо, а во второй части комплекса взаимодействуют на основе договоров, потому что в их структуру входит ещё и фельдшерский пункт.
 В посёлке “Большое Грызлово”, как альтернатива детским садам, на базе школы начали работать дошкольные отделения.
 Детишки проводят там целый день: играют, занимаются с воспитателями, спят и кушают.
А в посёлке Данки под крылом общеобразовательной школы удалось собрать малокомплектные образовательные учреждения.

 Благодаря тому, что педагоги этих школ теперь стали “общими”, дети постигают азы всех наук, предусмотренных образовательной программой.
 К тому же здесь добавлены новые ставки логопеда, социального педагога и психолога”.

2003-07-10

*   *   *


У меня был трудный день.
 Утром продала цветы, привезла в киоск на реализацию книги, зашла к секретарю главного Татьяне – за свежими газетами и почтой.
 Она вопреки обыкновению была не слишком занята, пригласила попить чайку.

 Я ей поведала о своих “потусторонних размышлениях”, которые только что отвезла на дискете на свой сайт.
Татьяна сказала, что я “очень умная” – не знаю, искренне или в насмешку – всё равно было приятно.
 В этот момент раздался телефонный звонок – помощник Зюганова из Думы пытался связаться с Нефёдовым, а у того (в здании неподалёку) номер был всё время занят…

Я вызвалась сбегать и предупредить, чтоб положили трубку.
 Татьяна с благодарностью кивнула.
 Абоненты благополучно соединились, а редактор Володя тоже предложил мне чаю.
 Я опять согласилась (“только некрепкий”) и вновь завела пластинку про “Царство Небесное”.
 Как говорится, у “ кого чего болит”…

Тут Володя неожиданно предложил:
 - Давай дискету – напечатаем. Я серьёзно.
Завтра утром привезёшь – успеем в следующий номер.

Помчалась домой, размышляя о превратностях судьбы. Вот не останься я пить у Татьяны чай, не заговори о “райских кущах”, не позвони в ту минуту Поздняков Нефёдову, а нефёдовский номер не был бы занят…

 Не предложи я “сбегать”, не предложи мне Винников чаю (могла б и отказаться, сколько можно воду хлебать!), не заговори я опять про нездешние проблемы (могла бы и про “здешние” – вон у Володи шестеро детей. (сейчас уже семеро – Ю.И.)
 Да и мало ли чего в мире происходило в июле 2003-го, не говоря уж об иных временах!) – так и не напечатаны были бы мои “Размышления”.

 Безо всяких усилий, под чаёк, исключительно самим Промыслом.

И именно в очередном номере, что характерно…

*   *   *

 

B БЕСЕДКЕ С: Композитором и Андреем

В СМЕЛОСТИ ВАМ НЕ ОТКАЖЕШЬ…

Композитор:
 - В смелости вам не откажешь - то Сталина реабилитируете, то неисповедимые пути Господни берётесь исповедовать.
 Я не в смысле осуждения, скорее, в смысле зависти к Вашим деяниям.

Очень интересно, примерно и я так думаю.

Раз уж начали, спрошу ещё, введу вас в искушение…

Возникает вопрос о тех, кто не оправдал Великое доверие и в ад попадёт. Как с ними дальше?
 Неужели вечно им там мучиться.
 Или там понятия времени нет, не работает.
 Интересно узнать ваши ощущения, как с этим.

И второй вопрос – участвующие в Изании получат больший шанс на райские кущи.- Вы на это намекаете?

Андрей (он атеист – Ю.И.): “И второй вопрос – участвующие в Изании получат больший шанс на райские кущи?”

- По логике вещей, в Изании будут участвовать люди осмысленные, творческие, стремящиеся себя реализовать.
 Т.е. и сами по себе достойные скорее рая, чем ада.

А Изания добавит к этому дополнительные возможности – человек сможет успешнее реализовать себя, и тем самым лучше выполнить свой долг на земле.

И вообще смысл Изании не в получении райского блаженства, а в практическом улучшении жизни людей.
Религия здесь – мерило того, что хорошо, что плохо, что нравственно, что нет.

       B БЕСЕДКЕ С: Александром, Ф.Достоевским, Львом Толстым,
                              Н.Бердяевым, С. Аскольдовым и С. Булгаковым.

       Александр: “Юлия Иванова как рупор католицизма”.

       - Большевизм умерщвляет священников, оскверняет храмы и святыни, разрушает монастыри. Но не в том ли заключается религиозная миссия антирелигиозного большевизма, что она обрекает на исчезновение носителей схизматической мысли?
       2002-01-02

       Юлия:
 - Тут Вы в скобках уточнили, Александр: “речь идёт о православных”.
 Но, как написал один из наших гостей Игорь Жуков, правда, по иному поводу:
“Нельзя же всё в одну кучу”.

       Разделение православных и католиков – дело давнее, и я не собираюсь сейчас в него углубляться. Естественно, что каждая сторона, мягко говоря, недолюбливает другую и никогда не упустит в пропагандистских целях использовать ситуацию.

       Речь-то о другом – была ли русская церковь перед революцией подлинно “православной” по духу?
Или прав Ф.Достоевский, с болью свидетельствуя: “Русская церковь в параличе”?
 Это уже оценка не Ю.Ивановой, а всемирно известного классика, “больной совести нашей”.

       А вот грозное предостережение Спасителя Ангелу Лаодокийской церкви (Апокалипсис):
       “Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: “я богат, разбогател и ни в чём не имею нужды”; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг...Кого я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся”.

       Многие лучшие совестливые умы России да и святые отцы (Серафим Саровский и Иоанн Крондштадтский), болея за русскую церковь, предсказывали в отношении неё грядущую Божью кару. Именно во имя возрождения подлинного Православия, а не католицизма или иной конфессии.
 В “Дремучих дверях” я привожу немало таких свидетельств. Вот лишь некоторые:

       “...Каким образом может человек, считающий себя - не говорю уже христианином, не говорю образованным или гуманным человеком, но просто человек, не лишённый совершенно рассудка и совести, жить так, чтобы...только поглощать труды борющихся за жизнь людей и своими требованиями увеличивать труды борющихся и число гибнущих в этой борьбе.

 Идеал людей нашего образованного мира есть приобретение наибольшего состояния, т.е. возможности освобождения себя от борьбы за жизнь и наибольшего пользования трудом гибнущих в этой борьбе братьев...
       Рабочая революция с ужасом разрушений и убийств не только грозит нам, но мы на ней живём уже лет 30 и только пока, кое-как разными хитростями на время отсрочиваем её взрыв”.

       “Всё можно простить, но не извращение тех высших истин, до которых с таким трудом дошло человечество...

       Жизнь наша господская до того безобразна, что мы не можем радоваться даже рождению наших детей.
 Рождаются не слуги людям, а враги их, дармоеды, Все вероятия, что они будут такими...

 Мы, богатые люди, разоряем рабочих, держим их вы грубом непрестанном труде, пользуясь досугом и роскошью… Какой ужасный грех”.
 (Лев Толстой).

       Вот, согласно Библии, праведник, угодный Небу:
“…он избавит нищего, вопиющего, и угнетённого, у которого нет помощника. Будет милосерд к нищему и убогому, и души убогих спасёт. От коварства и насилия избавит души их, и драгоценна будет кровь их пред очами его”. (Пс.71)

       Русская церковь перед революцией защищала не народ, а неправедную власть во главе с царским домом Романовых.
 А по поводу монархии в Писании сказано:
       “И пересказал Самуил все слова Господа народу, просящему у него царя.
 И сказал:
-  вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмёт, и приставит к колесницам своим, и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его.

       И поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками. И чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его.
 И дочерей ваших он возьмёт, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы.
 И поля ваши виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмёт и отдаст слугам своим.
 И от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмёт десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим.
 От мелкого скота вашего возьмёт десятую часть; и сами вы будете ему рабами.
 И восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда.
       Если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете”.

       Как видите, сам Господь стал здесь обличителем вампиризма со стороны сильных мира сего, порой, увы, благословляемых церковью.

“Когда церковь, как объективация и социальный институт, признаётся святой и социально непогрешимой, то начинается идолотворение и работворение человека”.
 (Н. Бердяев).
       Потому что в этом случае все грехи и несправедливости священнослужителей в сознании прихожан как бы связываются с Богом. А в “такого бога” они перестают верить.

       О наказании за подобные деяния написано пророчество и в отношении Иерусалима:

 “Главы его судят за подарки и священники его учат за плату. И пророки его предвещают за деньги, а между тем опираются на Господа, говоря: “не среди ли нас Господь? Не постигнет нас беда!”
       Посему за вас Сион будет распахан как поле, Иерусалим сделается грудою развалин, и гора Дома сего будет лесистым холмом”.

       Так что отнюдь не “товарищ Иванова” и даже не католики узрели в большевистской революции “промысел Божий”, без Воли Которого “волос с головы не упадёт.
 Только католики не преминули настричь с трагедии нашей церкви купонов.
 Но это – оптимистическая трагедия, во имя очищения Православия.

       Позволю себе привести ещё одно место из Бердяева (кстати, высланного Лениным из России вместе с другими религиозными философами):

       “Старый режим сгнил и не имел приличных защитников.
 Пала священная русская империя, которую отрицала и с которой боролась целое столетие русская интеллигенция.
 В народе ослабели и подверглись разложению те религиозные верования, которые поддерживали самодержавную монархию.
 Из официальной фразеологии “Православие, самодержавие, народничество” исчезло реальное содержание, фразеология эта стала неискренней и лживой...

 Для русской левой интеллигенции революция всегда была и религией, и философией. Русские атеизм, нигилизм, материализм приобрели религиозную окраску. Русские люди из народного трудового слоя, даже когда они ушли из православия, продолжали искать Бога и Божьей правды, искать смысла жизни”.

       Философ С.Аскольдов:
 “Русская церковь в её эмпирической земной организации была именно тем средоточением и основой религиозной жизни, откуда распространилось расслабление и упадок религиозного духа.
Она не видела, что, связывая свою судьбу и авторитет с судьбою русского самодержавия, она обязывалась…быть голосом религиозной совести в государственной жизни, что взывало к этой совести.
 Но именно в своей этой роли совести общественного организма России со времён Петра 1 православная Церковь была совершенно бездейственна.
 И в ней начался как бы своего рода внутренний гнойный процесс, для одних служивший отравой, для других – соблазном к хуле и отпадению от Церкви и Христианства...

 Гр.Распутин – это первый и крупнейший деятель русской революции, ибо именно он был главным фактором глубочайшего падения видимой русской Церкви. Прикосновения её болящей язвы до того предела “мёртвой коры вещества”, за которой начинается некий мистериум Церкви невидимой.
 Это именно прикосновение и вызвало в соответствующих мистических глубинах отзвук “довольно”.
 И этим “довольно” и была русская революция, которая явилась и небывалым кризисом в жизни православной Церкви…
       И русская революция свершилась как нежданный Божий суд”.

       Свящ. Сергий Булгаков:
 “От распутинствовавшего царя она (церковь) должна была бы отказаться и раньше, как только выяснилось, что Россия управляется вдохновениями хлыста.
 В этом попустительстве был действительно великий грех и иерархии, и мирян. Впрочем, понятный ввиду известного паралича церкви, её подчинения государству в лице обер-прокурора.
Слава Богу, теперь Церковь свободна и управляется на основе присущих ей начал соборности.

       (Да, не удивляйтесь. Большевистский декрет 1918 года о свободе совести и отделении церкви от государства многими был встречен с одобрением – Юлия).

       Вы упускаете из виду ценнейшее завоевание русской жизни, которое одно само по себе способно окупить, а в известном смысле даже и оправдать все наши испытания.
 Это – освобождение русской православной церкви от пленения государством, от казёнщины этой убийственной.
 Русская церковь теперь свободна, хотя и гонима”.

       Извините за перебор цитат, но от себя говорить не хочу, чтобы Вы снова не объявили меня чьим-то “рупором”.

       И вот последняя бердяевская цитата – по поводу столь милых Вам рыночных отношений:

       “Капитализм есть религия золотого тельца. Капитализм есть не только обида и угнетение неимущих, он есть, прежде всего, обида и угнетение человеческой личности, всякой человеческой личности.
 Раб и сам буржуа. Появление пролетариата – порождение человеческого греха”.

       Вот за эту самую “человеческую личность” и намерена бороться Изания.
       2002-01-02

       Юстас:
 - В основе любой религии лежит “я сам обманываться рад”, о чём я уже упоминал, и чему есть характерные примеры в Ваших текстах.

        1. К Вашему выводу, что я и сам “верю в нечто таинственное”, не позволяющее стать вампиром” и потому пишу слово смысл с большой буквы, заявляю:
 Да ничего подобного!

(Сам же писал: “Что-то или кто-то есть” – Юлия).

-  Смысл жизни (потому и с большой буквы, что итоговый смысл) – глубоко естественен для животного, наделённого разумом, коими мы и являемся.

 Именно делая что-то большое и осмысленное, я – уже человек.
А быть вампиром носителю разума не позволяет не только совесть, штука тоже естественная (сотканная из животного сострадания, инстинктов коллективного выживания в стае и разума), но и элементарная скука гробить жизнь на примитивные цели, потому что у вампиров других нет.
 Велики цели, но по горизонтали.

 (Потрясающе, но здесь вы, Юстас, интуитивно пришли к символике Креста, как пересечения двух начал в человеке – плотского и небесного.
 Только порыв в Небо – это вовсе не от разума, не от инстинктов, а от Духа. – Юлия).

      - 2. И уж совершенно не с чего мне, как Вы мне это вменяете, “сознавать, что в смертной жизни смысла нет”.
 Именно в ней-то и есть.
 И смысл этот в том, чтобы “что-то в жизни совершить”, затем, чтобы “остаться в доброй памяти людей” и в делах, послуживших помощью другим человекам и поколениям.

 А вы говорите “без веры в личное бессмертие неизбежно возникает вопрос: “Зачем?”.       Возникает. Если испуганное животное внутри нас, благодаря появившемуся разуму оказывается вдруг перед открытием, что жизнь не вечна. И кричит оттуда, изнутри: “А как же я?”.
 И мы придумываем ему сказку, чтоб обманулось и успокоилось.

(А мне вспоминается великий Пушкин:

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.

(Значит, Юстас, вы всё же признаёте эту невозможность разума примириться со смертью, которую не заглушить зачастую никакой “памятью людей”. Тем более, что она вовсе не гарантирована?

 “Веленью Божию, о муза, будь послушна, обиды не страшась, не требуя венца”, - призывал всё тот же Александр Сергеевич.
 Человек, как правило, совершает духовно-нравственный подвиг вовсе не “ради славы” и даже не “ради жизни на земле”, а по велению сердца.
 Куда каким-то необъяснимым чудом вписана потребность, допустим, “глаголом жечь сердца людей”.
 Творчество вообще никакими разумно-животными причинами не объяснишь. – Юлия).

- Юстас:
       Но плохо, когда это животное жалкое цепляние за жизнь управляет разумом настолько, что мы и сами начинаем верить. И пестуем и лелеем свою слабость.
 Этого вы вольны не признавать, но уж заблуждения по моему поводу очевидны.
 А Ваш воспалённый ум во всём видит какое-то таинство. Симптом - с.
 
Не про то ли таинство говорил местный Человек, которое “возможно только в Церкви”, что сродни безумству болельщиков на стадионе?
 Самовозбуждению толпы, переходящему в психоз?

(Митрополит Филарет ответил на пушкинские стихи:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, Забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум —
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум! - Юлия)

   Юстас:
     - 3. Вас “изумляет у материалистов отстаивание смертности, как великого блага”. Не это мы отстаиваем. И то, что Вы этого не хотите понимать, показательно.
 Мы отстаиваем истину. Пусть горькую.
 Но трезво и ясно видеть, что жизнь твоя коротка (и оттого особенно ценна), лучше, чем пребывать в пьяной эйфории верующих, одурманенных сладкими обещаниями.
 Из-за которой “некоторые из нас так рвутся в Небо”. Ну не мыслят “некоторые” себя без бессмертия, как алкаш без бутылки.
 Оправдываются - вот почему я пью? Не просто так.
 Я полезно расслабляюсь от нервов.
 Вношу в жизнь праздник.
Душой соединяюсь с космосом (нужное подчеркнуть).
 А, по сути, к этому ведут не размышления, а цепь ощущений:
“Когда я пью, мне хорошо. Пусть всегда будет хорошо. Не хочу знать неприятного”.

 И не взять на себя ответственность, а переложить её на Бога удобно. Бегство от действительности.
 От той действительности, которая лично мне нравится, может быть, поменьше Вашего.
 Но я тут следую Вашему: “казаться или быть – вот в чём вопрос”. В пользу “быть”.
 Есть многое, что говорит за то, что жизнь, увы, одна.

       И также, увы, ничего вразумительного не говорит за то, что это не так.
 А потому Ваша религия – это болезнь.
 И больны сами – не заражайте других.
Действуя вашими изанскими методами, давайте и религию - в карантин.
Запритесь себе в вашей изанской кабине для сексуальных наслаждений и тешьте там свои религиозные комплексы. Опасные для других.

 Что видно на примере следующей цитаты:
       “Согласитесь, что между пассажиром, полагающим, будто единственная и настоящая жизнь происходит в купе, из которого его рано или поздно высадят в “вечное ничто”, и верующим в подлинное и прекрасное бытие именно там, вне поезда, - “две большие разницы”.

       Да, соглашусь. А теперь представьте, что, увы (и к тому есть весьма веские основания), кроме жизни в купе у пассажира ничего не будет.
В пропасть идёт поезд.

 А вы пассажиру говорите: сиди смирно в уголке, нечего в окно глазеть и радоваться жизни. Займи башку молитвой. И руками давай - чисти нужник, умерщвляй плоть.


       (Во-первых, я такого не говорю.
 Я говорю: сей “разумное, доброе, вечное”.
 Твори, украшай, благоустраивай Землю.
Неси свет, подготовляя мир и других пассажиров для достойного будущего - неважно, на этом или на том свете.

 А во-вторых, если на то пошло, “глазеть в окно и радоваться жизни”, когда поезд идёт в пропасть, нормальный “хомо сапиенс” вряд ли способен.
 Он водку будет жрать с тоски и страха.
Поэтому ему верить в более оптимистическую конечную цель движения жизненноважно. А предмет веры – это уже детали.– Юлия)

      Юстас:
 -  И вашими стараниями пассажир потеряет ВСЁ, что имел – свою реальную жизнь.
 Вы что, считаете себя вправе лишить его жизни?
 И не его, а их. Множество, посаженное Вами на иглу.

 И даже, если Вы отчего-то там уверены в загробной жизни, но доказать не можете, одна эта недоказанность должна была бы остановить Вас.
 Т.к. Вы не имеете права даже рисковать чужими жизнями. Только своей.

       (Итак, поезд летит в пропасть, а вы мне отказываете в праве даже предположить – “мол, послушайте, ребята, а может, дело обстоит не столь уж трагично?
Ведь доказательств ни у той, ни у другой точек зрения никаких.

 Просто одна предполагает, что мы – боги, а другая, - черви. Неизвестно почему, кем и зачем наделённые способностью это сознавать”.
 Нетушки, товарищ Иванова, - пропасть, и точка.
 А пока извольте вместе со всеми радоваться “процессу” этого движения. Глазеть в окно и не мутить народ. – Юлия)

       Юстас:
 - 4. Замечательно ваше утверждение:
 “…У животных природа иная, здесь вы правы.
 Но она и у них извращена грехопадением человека, который из доброго царя-хранителя природы (по замыслу) превратился сначала в её идолопоклонника (всякие там языческие боги), а затем – в хищнического потребителя.
 Вот она и мстит. И кинги кушают берберовых”.

       Опять слышится Златов. Зачем объяснять просто, когда можно сложно?
 Если б тот лев умел понять, из каких высоких мотивов он, оказывается, кушал хозяев, он бы очень возгордился.
 Выйдите на улицу и спросите любого человека, считает ли он, что “природа животных извращена грехопадением человека?”.
 Запомните выражение его лица.

       Юстас:
-5. “Чувство собственного достоинства – утверждение и охрана в себе образа Божия”.
       Вас, Петровых, не поймёшь.
 Гордость и самость – плохо, а чувство собственного достоинства – хорошо. И, оказывается, неспроста.
 Может, мы с вами и чего-то разное под этим понимаем?

       (“Самость” – самоутверждение против Бога и Его замысла о мире и человеке. “Достоинство” – осознание своего “богоподобия” в русле Замысла, вот и вся разница. Капля, которая кричит, что она “как Океан”. И капля, которая мечтает слиться с Океаном, чтобы стать Его частью. – Юлия).

      Юстас:
 -  Любая живность пытается сохранить собственные представления о своём положении – достоинстве. И статус в стае, и территорию. Ей бы разуму, она бы это делала в пиджаке и словами.
 Ну какие уж тут божественные корни!

       (Вы же сами признаёте, что человека от животных кое-что отличает. И не только разум.
Чтобы написать “Бориса Годунова” или “Пятую симфонию”, нужно кое-что ещё. – Юлия).

      Юстас:
 -  Показательно, в смысле идеализации реальности, и приведение вами цитаты из Блока, где он публично оконфузился, утверждая, что “гадят в усадьбах, потому что там пороли и насиловали девок”.
 Сунуть бы этого идеалиста в наши подъезды и спросить, а почему тут теперь гадят и насилуют девок!
 И почему теперь с тем же непонятным наслаждением в деревнях разрушают здания клубов, которые для них же построили.
 Снять бы с него розовые очки да наплевать в ясны очи, глашатаю революции хренову…извиняюсь.
Хлебнул он потом от тех, кого воспевал, так ему и надо.

       (Вот тут-то мы с вами и добрались до разрушительно-иррациональной, тёмной человеческой изнанки. Которую можно укротить, лишь когда человек сам этого захочет и попросит о помощи Высшие Силы. – Юлия).

       А в ответ митрополиту Филарету Пушкин написал «Стансы»:

В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.

Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.

И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.

Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Серафима
В священном ужасе поэт.

       2000-09-25

 Нет,
 Не за люксовые палаты,
 Не за гламуры, тачки и злато...

 Не за разряженную
 Мачехину уродину -
 Мы воевали
 За НАШУ
 Советскую Родину!

 А вы подменили братство -
 Бля...ством,
 Святыни в душах -
 Святотатством.

 Но НАШУ Победу
 Мы не забыли,
 Которую вы -
 Вероломно убили...

 Эй, слышите -
 Море штормит грозно?
 Очнитесь, иуды,
 Пока не поздно.

 Вердикт суровый
 Вынесет Рыбка:
 Это - предательство,
 А не ошибка.

 Смысл - испоганили.
 Суть - извратили,
 В нищее быдло
 Народ превратили...

 Мол, всё шито-крыто,
 Шторма не возьмут...

 Но...Ждёт Судия вас
 На Праведный Суд.

 Там НАША Победа
 Вовеки жива,
 Сияют от Света 
 Невест кружева...

 И светятся лица
 Погибших бойцов
 И блики на ликах
 Их вдов и отцов..

 Здесь вам не помогут
 Архивные драки,
 Здесь вас не спасут
 Ни Гулаг, ни поляки

   Беда,
   Господа...
   Пожалте на Суд.
   Где народ - победитель.
   А Гитлер - капут.

   Но там ВАША карта,
   К несчастию, бита.

   А ваше корыто - разбито.
   РАЗБИТО...

(1966 год)

       И снова унизительные хождения по мосфильмовским коридорам, где я повстречала известного сценариста Толю Гребнева и поведала о своих злоключениях.

На очередном киношном совещании Анатолий Борисович выступил, обрушившись на “мосфильмовских гангстеров”, грабящих талантливую молодёжь.
 Реакция зала была бурной, разразился скандал.

 Деньги мне выплатили. Такой суммы я отродясь не держала в руках - полный спортивный баул.
 Я шла с этим баулом по коридору Мосфильма, когда повстречала одного из прежних своих знаменитых “пассий”, роман с которым когда-то в панике оборвала.
 “Пассия” меня затащила, то есть затащил на просмотр то ли запрещённого, то ли обречённого на цензурную экзекуцию фильма.

 Мы сидели рядом, он взял мою руку. Сумку я запихнула под кресло.
 Не запомнила ни одного кадра и снова в ужасе ринулась в проход, как только зажёгся свет и грянули аплодисменты.
 О бауле вспомнила лишь в гардеробе, помчалась обратно. Зал уже был пуст, но, к счастью, не заперт.
       Самое интересное, что сумка моя так и стояла в проходе на самом видном месте - среди кресел с поднятыми сиденьями.
       Террористов тогда никто не опасался и залы не проверяли...

       Замечательный парень и боец Толя Гребнев призывал меня “творить, творить и творить”, ни на что не обращая внимания.

 Они тогда вместе с Александром Аркадьевичем Галичем организовали сценарную мастерскую при Союзе Кинематографистов, в которую пригласили и меня.

 Там были Виктор Мережко, Эдик Тополь, Ира Ракша, Шурик Червинский.
Мы готовили киносборник – от каждого по киноновелле.
Помню, как написала что-то весёленькое и фантастическое про “светлое будущее”, - обсуждали, хохотали, одобрили.
 Ещё заявку на сценарий под названием “Как Даша стала не Дашей”. Тоже всем понравилось. Излишне говорить, что никакой “киносборник” так и не состоялся.

       Видимо, многое из пережитого тогда и легло в основу рассказа “Валет, который не служит” – о гагринской собаке.
 Первым читателем был Александр Аркадьевич. Он похвалил мой опус, предложив отнести в какой-либо журнал.
 Я ткнулась сначала в “Юность”, к Мэри Лазаревне Озеровой, знавшей меня ещё девочкой.
 Мэри написала на первой странице:
 “Оч. хор. рассказ, но не для “Юности”. Молодец, Юля!”.

 Я так стосковалась по “доброму слову, которое и кошке приятно”, что это “Молодец, Юля!” прозвучало для меня дивной музыкой, несмотря на формальный отказ.
 Отнесла в старую свою “Смену”, где он сразу же прошёл на ура.
 На пляже в Гаграх журнал передавали из рук в руки, дамы вытирали слёзы.