НА СНИМКЕ:    Ю.Иванова - вторая справа в первом ряду, рядом с директором Курсов М.Маклярским (сценарист фильма "Подвиг разведчика" и непосредственный участник той операции).
       Во втором ряду крайний слева - Ю.Клепиков (сценарист фильмов "Ася Клячкина", "Мама вышла замуж" и др.). Там же из известных - Сергей Потепалов, Илья Авербах (режиссёр фильмов: "Чужие письма", "Монолог", "Объяснение в любви", "Голос" и др.
 Руководитель Театра на Никитской Марк Розовский, Максуд Ибрагимбеков, Нина Семёнова, Михаил Блейман (фильм "Великий гражданин"), Гаррий Дубровский.

       В третьем ряду - Димитрий Жуков (отец нынешнего Александра из Правительства), украинский поэт Иван Драч (РУХ), Анар Рзаев, Анатолий Ромов, Д.Ольшанский ("Дом, в котором я живу"), писатель Алесь Адамович, Эрлом Ахвледиани.
 И другие "таланты" со всего Союза.


(1962-64 годы)

       Это были чудесные два года.
 Занятия проводились в Доме Кино на Воровского (впоследствии театр Киноактёра) – как раз напротив ЦДЛ.
Ежедневно – просмотр лучших советских и зарубежных фильмов. Лекции, которые читали нам Михаил Ромм, Трауберг, Блейман, Виктор Шкловский, Бондарчук. А также учёные, философы, эстетики, зарубежные гости.
 Помню встречу с драматургом Эдвардом Олби, со Львом Ландау, с Александром Пятигорским, который теперь, кажется, преподаёт в Лондоне.
 Если не ошибаюсь, именно про него будущий режиссёр Илья Авербах (сам, по моему разумению, очень умный), рассказал такую байку.
 Что якобы однажды был “третьим лишним” в споре этого самого Саши Пятигорского с таким же “гением” на какую-то заоблачную тему (ну, вроде как о дифференциале поэзии Пушкина), из которого не понял ни слова.

 Дело кончилось тем, что Пятигорский возмущённо заявил оппоненту:
 - Нет, старик, на таком уровне я разговаривать не намерен.
 И увёл Илью в буфет.
       Много лет спустя я слушала выступление Пятигорского по “Свободе”. Вроде что-то поняла.

   *   *   *

Совсем недавно в МК прочла некролог под заголовком: "Он учил нас думать". Профессор-философ Лондонского университета, литератор, филолог.
За последний роман был удостоен премии Андрея Белого.

 Привожу его примечательные ответы на вопросы корреспондента МК в последнем интервью:
- В чём главная проблема современной политики?

- Все главы государств риторически безграмотны.
Послушайте их выступления. Это речи не политиков, а недоучившихся второгодников.
 С такой риторикой в Древнем Риме их моментально бы освистали. Кто бы их стал слушать?

 Не надо мудрецов, не надо вершин риторики. Но говорить надо уметь!

Верхи просто не в состоянии сформулировать свою идеологию! Им не хватает культуры.

Это Сталин одно из своих последних 40-минутных выступлений готовил 17 дней - день и ночь.
 По воспоминаниям Поскрёбышева, он обложился десятками книг и действительно работал.

 А сегодняшних политиков, и наших, и зарубежных, даже представить в такой ситуации невозможно!

В современной России нет признаков тоталитарного государства. У нас налицо отсутствие политической программы, в лучшем случае её кастрированное подобие.

- Ваши книги рассчитаны на очень маленький процент думающих людей.

- Я очень надеюсь, что после моих лекций люди начнут думать.
 А вот в том, что меня слышат и понимают, я нисколько не уверен. Зачем врать - а я стараюсь быть честным: читал для себя".
 (Олег Фочкин)

*   *   *


      Но это так, к слову.

 И буфеты в Доме Кино были отличные, и ресторан, где цены в часы обеда - смехотворно низкие, и четыре коньячных точки.

 После обеда проводились занятия в творческих мастерских – я попала к Виктору Сергеевичу Розову.
 Ну а вечером можно было остаться на нашумевший просмотр или какое-либо иное мероприятие в Доме Кино или в ЦДЛ - как правило, интересное (было начало шестидесятых).
 И плюс ко всем этим радостям жизни – 120 рублей стипендии, что позволило нам держать для Вики няню.
 А там и свекровь ушла на пенсию. Да и Борис к тому времени неплохо зарабатывал.

       Наши Высшие Сценарные Курсы воистину знаменовали “Дружбу народов” – там действительно собралась талантливая творческая молодёжь со всех союзных республик.

 Некоторые стали впоследствии известными диссидентами (украинский поэт Иван Драч, белорус Алесь Адамович и другие).
Учился у нас азербайджанец Максуд Ибрагимбеков, ребята из Грузии, Прибалтики, Молдавии, Таджикистана, Узбекистана.
 Киргизка Гюльсара, которая закрутила в Москве экзотический роман с музыкантом Андреем Волконским (из тех самых “Волконских”).
 Драматург Нина Семёнова из Смоленска. Всё тот же Марик Розовский и Юра Клепиков, - оба пришли с нашего журфака.
Ленинградцы Илья Авербах и поэт Анатолий Найман ученик Ахматовой, писатели Димитрий Жуков (отец нынешнего Александра Жукова из правительства). Болгарин Никола Тихолов.

 Приходили на лекции и просмотры девушки из ВГИКа.
 Помню Манану Андронникову, с которой мы вдруг начинали во время просмотра дуэтом хохотать в самых неожиданных местах.
 Через несколько лет узнаю, что хохотушка Манана выбросилась из окна и разбилась насмерть...
       “Иных уж нет, а те далече...”

       Через несколько месяцев непрерывных просмотров некоторых из нас, объевшихся кинематографом, охватила настоящая эпидемия всевозможных азартных игр.
 Началось с преферанса, большим любителем которого был Илья Авербах. Он играл только “ленинградку со скачками” и заразил ею и нас.
 Потом, насколько мне известно, Илья перешёл на более интеллектуальный бридж.

       “Мы” – это Толя Ромов, Никола Тихолов и я.
 Позднее к нам примкнула сценаристка Наташа Рязанцева, которая впоследствии стала одной из жён Ильи – редчайший случай брака между преферансистами-партнёрами.

       Собирались мы то у меня дома, куда хаживал поиграть и Саша Шлепянов, сценарист “Мёртвого сезона”, то в номере Николы в гостинице “Киевская”.

Играли четыре скачки по триста, иногда засиживались, пока не прогоняла администрация.

       Если б только преферанс!
 Резались и в “Ералаш”. Потом ребята-азербайджанцы втянули всех в примитивный, но азартный “фрап”.
 Тут уж собиралась компания человек десять в общежитии литинститута на проспекте Руставели.
 И, наконец, народ окончательно сдвинулся на “покерных костях” - стаканчик и шесть кубиков, по очереди надо набрать необходимое количество комбинаций.
 Первому, пришедшему к финишу, все прочие доплачивают разницу очков, то бишь рублей.

 Деньги, естественно, быстро проигрывались, писались расписки, и в день получения стипендии расписки обменивались на наличные.

       Борис меня ревновал, не очень-то веря, что причина такого странного для семейной женщины времяпрепровождения – страсть к игре, а не нечто более присущее “слабому полу”.

 Особенно когда этот “пол” всё время вращается среди противоположного, да ещё в вертепе, каким ему представлялся Дом Кино.
Я пыталась брать его с собой на наши игрища, но карты он не любил, "зарывался" мне на зло и только мешал.
 Иногда пытался меня “застукать” в общежитии или у Николы в гостинице. Но, кроме группы людей за столом с безумными невидящими глазами, сигаретами в зубах и картами в руках, никакой крамолы не обнаруживал.

       Дошло до того, что мы стали удирать с просмотров и лекций на чердак Дома Кино и там гремели “костями”, сидя на корточках вокруг ящика из-под помидоров.
 Называлось это безобразие “врахтаби”.

 Там нас однажды “вычислил” бывший разведчик, милейший наш директор Михаил Борисович Маклярский, и с дрожью в голосе долго распекал. Что вот, на вас государство тратит такие средства, выписываются для просмотра редчайшие замечательные фильмы, а вы...
И грозил строжайшими санкциями.
 Никогда не забуду его глаза, глядящие почему-то только на меня со скорбным недоумением: “И ты, Брут...”

       Меня он любил и по–отечески пестовал.
 Мне было очень стыдно, хоть и непонятно, почему именно моё скромное участие в данном преступлении, а не блистательных Ильи Авербаха с Толиком Найманом, не говоря уж о примкнувших к ним отборных республиканских кадрах, вызвало в нашем директоре такое вселенское разочарование в человечестве.

       Так или иначе, я умолила Михаила Борисовича нас на первый раз простить.  Поклялась, что подобного больше не повторится. А лично я завтра же засяду за дипломный сценарий.
 Он оттаял, хотя, кажется, не очень-то поверил насчёт “не повторится”.
 Во всяком случае, однажды ребята, узнав о его болезни, решили “тряхнуть стариной”. Но дверь на чердак была заперта.

       Ну а мне ничего не оставалось, как исполнить клятву.
 О будущем сценарии я, честно говоря, ещё не думала, хоть и подходили сроки.
 Я даже не очень-то понимала, как пишутся сценарии. Те сборники, которые удалось найти в библиотеке, были просто кальками с уже готовых фильмов.

       Илья посоветовал:
 - Представь себя сопереживающим зрителем и записывай всё, что видишь на воображаемом экране его глазами – эпизод за эпизодом. Никаких “он подумал”, и вообще поменьше болтовни.
 Написала диалог – попробуй сама произнести.
 В общем, валяй, потом покажешь мне.

       От Ильи, надо сказать, я научилась многому. И не только по части “ленинградки со скачками”.
 На лекциях и просмотрах всегда старалась сесть рядом, следила за его реакцией, не стеснялась задавать вопросы, на которые он добродушно- снисходительно отвечал, называя меня то “птичка наша” то “секс-бомбочка”.

 Или спрашивал: “А где наш “малыш””?
 Так я порой обращалась при нём к Борису, в котором было метр 87.
 Я на Илью не обижалась и звала в ответ “Бельмондом”.
 Он действительно был похож на Бельмондо.

       Илья не принимал меня всерьёз, а мне это было только на руку.
 Человек достаточно сложный и замкнутый, со мной он был раскован. Ему нравилось чувствовать себя “мэтром” и наставлять по части “мировой культуры”.

От него я действительно, повторяю, немало почерпнула. Даже старалась не выигрывать у него в преф – когда Илье не шла карта, он злился, становился раздражительным.
Я в таких случаях нарочно делала ошибки в его пользу, “выпускала” и стоически терпела выволочку от других партнёров.

       Его похвала для меня всегда очень много значила.
 Помню, как была счастлива, когда на какой-то тусовке отплясывала рок-н-ролл, а Илья вдруг сказал:
 - А ты, птичка наша, классно танцуешь!

      
 Идеалистка:
  - ИЗАНЕ, ПОМОЖЕМ СПАСТИ РЕБЁНКА!

       Тамара Кисель:
 - Помогите, моя дочь умирает. Спасти её может лишь лечение стоимостью около 40000 долларов. Мы почти собрали необходимую сумму – не хватает 3000 долларов.
Люди, помогите!!!

       Юлия:
 - Очень сочувствую вашему горю. Но Изания, к сожалению, пока лишь проект, который я изложила в своей книге “Дремучие двери”.
 Одно дело придумать, а другое – воплотить в жизнь.
Сейчас она (жизнь) такова, что автор должен не только написать, издать, организовать рекламу и реализацию своего произведения, но и сам осуществлять заложенные в нём положительные программы и проекты, если таковые имеются.

 Прочим гражданам, особенно должностным лицам и организациям, всё это до лампочки.
 Я – не "идеалистка”, и, предвидя такую ситуацию, нашла способ “раскрутить” Изанию практически без начального капитала.
 Более того, намереваюсь вложить в неё личные средства, а Бог даст, и остаток жизни.

 Понимаю, вам от этого не легче.
 Изания, как система автономного взаимного жизнеобеспечения, когда наша страна, как протараненная субмарина, лежит на дне, а вокруг сплошной “ SOS!”, нужна немедленно.
 У нас должны быть свои врачи, в том числе и за рубежом. Столовые, прачечные, детские сады и ремонтные мастерские. Автотранспорт, связь, жилищный фонд, касса взаимопомощи (впоследствии Изан-банк ) и охрана.
 Причём, никуда не надо переезжать, никаких “необитаемых островов”.
 Каждый, имеющий членский билет Изании, будет под её защитой. Не только экономической и юридической, но и духовно-идеологической.
       2000-08-25

*   *   *

       Идеалистка из Израиля:
 - Вы имеете в виду заметку автора “Читателям об Изании”?
 Да, вначале я её сочла обыкновенным религиозным воззванием и до конца не дочитала, а зря…
       В общем, идея ясна.

       Ах, был бы такой Изан-банк…как легко мы помогли бы, например, той женщине, письмо которой с просьбой о помощи и сборе денег на лечение ребёнка опубликовала я вчера.
       Но возможен ли этот банк?

       Я от природы человек очень доверчивый, но последние годы меня, увы, научили не верить безоглядно даже тому, во что поверить очень хочется. Вкладывать в банк почти весь свой доход и получать из него всё необходимое для жизни…

       Возникают вопросы:
 Банк – это учреждение. Кто будет им управлять? Кто даст гарантии сохранности вкладов? Кто проконтролирует распределение средств?
 Короче, грубо говоря, где гарантии, что вкладчиков не обманут и их деньги не пропадут?

       Допустим, мы считаем, что каждый, вступающий в Изанию, готов жить по нравственному закону. А как проверить, что это так? Что в наши ряды не войдёт кто-то, живущий совсем по другим законам и желающий использовать нашу доверчивость в своих интересах.
 Кто-то сказал, что все великие идеи задумываются самыми мудрыми и благородными людьми, а их плодами пользуется негодяй.
 Где гарантия, что такого не будет с Изанией?

       Простите за такие рассуждения, но я представила, что рассказываю об Изан-банке своим знакомым или даже собственной семье.
 Поверьте, они славные, честные люди и вполне подошли бы, как граждане Изании. Но они в неё не поверят.
       2000-08-16

*   *   *

       Идеалистка:
 - Не можете ли вы кратко объяснить свою идею: что такое Изания?
 Новая церковь, коммуна, общественная организация?
 Будут ли её члены строить справедливое общество, живя вместе обособленно(коммуна), или действуя среди людей?
 В последнем случае что они могут сделать, когда сильные мира сего презирают нравственный закон и творят всё, что душе угодно.
А что могут люди высоконравственные: призывать к добру (кто их слушает) и пытаться помогать обездоленным (если да, то на какие средства)?

 Я давно думаю над этим вопросом и не вижу ответа.
А вы его знаете?
 Если да, расскажите, пожалуйста, кратко. Только не говорите, что этим людям поможет Бог. Простите, но я не верующая.
 А вот в человеческое благородство и возможность устроить жизнь по нравственному закону верю…Теоретически.
Потому что не знаю способа. А Вы?
       2000-08-14

       Юлия:
 - Не новая церковь и не коммуна, а некий Союз.
Только не “республик свободных”, а свободных граждан всех республик и нереспублик.

       О личной свободе.
Суть её в том, чтобы, свободно подчинившись внутреннему закону (совести), найти и исполнить своё Предназначение в этом мире. Внеся таким образом личную лепту в существование живого Целого, каковым является человечество, и получив взамен Жизнь.

       Или выбери духовную смерть, пытаясь заставить всех служить “себе любимому”.

       Сейчас для многих осуществить Призвание, достойно самореализоваться, практически невозможно. Повсюду – тромбы, непробиваемые некротические зоны из захвативших средства и власть “вампиров” и обслуживающих их чиновников.

В результате – инфаркты, инсульты многих судеб. А чем помочь?

 Наша трагедия в том, что мы с нашими призваниями, золотыми руками, идеями, талантами и порывами не востребованы, от чего мертвеем и засыхаем.
Задействовано лишь набивающее карманы.
Чаще всего это непотребства, дурь. Алчность, распутство и всевозможная патология.

       Короче, нас перемалывает чудовищная система, безумная и разрушительная.
 Требующая подчинения её безумию и порокам, вместо того чтобы нести друг другу помощь и жизнь, как того требуют здравый смысл и совесть.
Система и нас волей-неволей делает хищниками.

       Для меня вышесказанное - не религиозная или этическая проповедь, а вопрос жизни и смерти. Даже с чисто рациональной позиции.
 Изания – попытка пробить, наладить общий животворящий кровоток в обход опухолей и тромбов.
       Страшно смотреть, как самые, казалось бы, неподкупные члены нашей оппозиции, едва дорвавшись до кормушки, на глазах превращаются из “народных защитников” в “бездонных потребителей”!
 Обжорство, особенно за счёт последнего куска хлеба изо рта ближнего – тяжкое заболевание.

*   *   *

       Идеалистка:
 - За что я ненавижу современный миропорядок?…Это что деньги решают всё.
 Ну, такая мини-Изания по взаимопомощи существует в любом доме между соседями.
 Но как это поможет в решении современных проблем?

       И даже помогать людям без денег не получается. Я, например, всегда старалась помогать старикам-соседям: ну убрать, в магазин сходить. А пенсии им тогда и так хватало.

       А теперь всё упирается в деньги.
       В Союзе да, излишки были. Мои родители, например, копили детям на свадьбу, на обзаведение… да не успели. Те деньги реформа превратила в пыль.

       Конечно, в соответствии с вашим проектом было бы разумнее дать их, пока дети растут, какой-нибудь молодой семье. А те бы в будущем помогли им и детям.

 Или тоже похоже на Изан-банк – у нас на фабрике была такая система, что, если хочешь, часть своей зарплаты перечисляешь в специальный фонд на счету предприятия.
 А с того счёта и дом культуры, и детсад, а ещё можно было получить беспроцентную ссуду, даже на кооператив.
 Но ведь всё это было в Союзе, с ним и ушло.

       Юлия:
 - Представьте себе – бригада строителей, пайщиков кооператива, возводит некий общий дом.  Там есть каменщики, плотники, кровельщики, стекольщики, маляры, сантехники.
 Никакой конкуренции – каждый добросовестно делает своё дело, так как знает – в доме нам жить вместе. И если крыша будет течь или в окна дуть – плохо будет всем, в том числе и моей семье.
 Это – Изания.

       В Союзе мы всё терпели, потому что по идее пахали на укрепление нашей общей “крепости” от “вампиров”.
 А теперь? Пахать на то, чтоб они жирели, развратничали, строили бордели, казино и наркопритоны для наших же детей?
 Мы не призываем к насильственной революции, мы просто должны научиться обходиться без них.
 С помощью Изании мы обеспечим друг друга всем необходимым, в том числе и работой.
 Вы совершенно справедливо пишете, что сейчас “деньги решают всё”.

 В том-то и дело. Это та самая марксова “прибавочная стоимость”.

 Мы же в Изании будем обмениваться собственным трудом и ресурсами друг с другом. Потому что как только деньги “выходят на улицу”, к ним присасываются перекупщики, рэкетиры, сутенёры, банкиры, жрецы всевозможных пороков.
 А ресурсов у нас полно, иначе из страны не вывозили бы миллиарды долларов.
 И главный капитал – мы сами.
 Наши силы, таланты и возможности.

       Идеалистка:
- На этот вопрос: “а что мы можем?” и унылый ответ: “суждены нам благие порывы, но свершить ничего не дано” мне самой до смерти надоели.
 Так что если у вас есть конкретные идеи, я к вашим услугам.
Правда, я сейчас живу за границей, но проект же без границ…

       Юлия:
 - Вы правы, проект без границ. От вампиров стонут везде. А если где-то и живут “хорошо”, то, как правило, за счёт ограбленных и охмурённых стран и народов. Вроде нас, “совков”.
 Этот грех рано или поздно аукнется бедой. Не на родителях, так на потомстве.

*   *   *

       Идеалистка:
  - Наслаждением считаю общение, помощь другим.

       Юлия:
- Верю, проект мы совместными усилиями раскрутим. Рассказывайте “нашим” об Изании – их распознаете по тоске по настоящему Делу.

       Идеалистка:
 -Я не верующая.

       Юлия:
 - Постарайтесь прояснить для себя – во что именно вы не верите?
 В божественное происхождение человека?
 В некие высший Разум и Смысл мироздания?
 В религиозные догматы хотя бы основных конфессий?
 В бессмертие души?
 Разберитесь в себе самой – это очень важно.

       Вообще-то мы в Изании не будем дискутировать о вопросах веры – здесь право каждого на тайну.
 Поставим барьер лишь для не признающих Закона Неба (совести), который практически одинаков во всех основных религиях, включая “Моральный кодекс строителя коммунизма”.
 Отвергнем и сатанистов всех мастей.

*   *   *

       Идеалистка:
 - Я убеждённый антисталинист и не совсем понимаю, что вы, стремясь к жизни по законам добра, в этом образе нашли?

       Юлия:
 - Вообще-то примерно четверть “Дремучих дверей” посвящена ответу на этот вопрос. Который, видимо, разрешим лишь с духовно-религиозных позиций. Хотя сейчас и многие сугубо земные граждане снова превозносят вождя.

 И это не только тоска по “твёрдой руке”. По огромной великой стране, которую при нём никто не смел обидеть. Которой мы гордились, любили и защищали ценою жизни.

 Пусть за шкирку, пусть кнутом и ценой невероятного напряжения, но “пастырь” (название книги Булгакова о Сталине) нас загнал на небывалую высоту.
 Хоть там и не было сытных лугов и тёплого хлева, но мы во главе с “Иосифом Грозным” поднялись над царством Маммоны, в котором, кажется, и вы задыхаетесь.

 Оно не оставляло нас в покое и, отстреливаясь, мы попадали порой в своих и друг в друга.
 Но ведь мы “врагов народа” не выдумали! Никакая это не паранойя.
 Теперь-то они скинули овечьи шкуры и народ на себе ежечасно испытывает их когти и клыки.

       Разодрать на части “Союз нерушимый” и растащить по кускам – такую “свободу” мы бы с вами имели давным-давно, не будь “удерживающего” Иосифа.

*   *   *

       Идеалистка:
  - Насилие – это, я считаю, хуже всего на свете. И хуже власти ненавистной нам Маммоны.

       Юлия:
 - Ну, это дело вкуса. По мне так лучше строгий отец, запирающий на десять замков неразумную дочь. Чем соблюдающий её “права и свободы” беспорядочно трахаться, спиваться, колоться и умереть от спида.
 А разве власть Мамоны – не насилие? Не рабство у чужой и собственной “дури”, за которые приходится потом так тяжело расплачиваться? Душевным и духовным кризисом, болезнями, а то и самой жизнью.
 Знаете, верующее сознание общепринятую “свободу” именует “отвязанностью”.
 Да и многие неверующие в конце пути проклинают её, сокрушаясь о “загубленной жизни”.

       Вы правы, конечно. Насилие, штука неприятная. Но есть насилие во спасение, а есть – в погибель (это когда девочек пионерского и комсомольского возраста продают в турецкие бордели).
 Прекрасно, разумеется, когда человек свободно соблюдает Закон Неба (совести) – верующие таких называют сынами или “рождёнными свыше”.
 Но таковых, увы, единицы. А большинство народа нуждается порой в мудром и жёстком пастыре, оберегающем от неверного пути, пропасти и хищников.
 Именно с этих позиций я защищала вождя в Мистерии.
Не говоря уже о том, что он спас многие народы от фашизма. То есть от полного уничтожения.

       Кстати, я сама (говорю совершенно искренне) благодарна советской власти за те духовно-нравственные основы бытия, которые, несмотря на внешний атеизм, нам прививали.
 Например, для чтения и переиздания отбиралось лучшее из классики.
 А фильмы, песни, всевозможные кружки, спортивные секции?
В моём послевоенном детстве дети были главными. Для них строили “светлое будущее”, где будут летать – так мы его и рисовали в тетрадках.
 А потом я без труда приняла ценности христианские.

       Теперь страна рассыпается в прах, как лишённое души тело. Я имею в виду даже не физическую, а духовную гибель, несмотря на возрождение и строительство храмов.

*   *   *

       Юлия:
 - Об Изан-банке. По-настоящему он будет возможен лишь когда раскрутимся – обезопаситься надо со всех сторон.
 Будет он, в основном, инвестиционным. То есть средства не должны навариваться или простаивать, а всё время работать на “дело жизни” всех и каждого.
Они будут выдаваться под гарантию отработать в системе Изания, сдать ей что-то в аренду или постепенно вернуть по договору.
 Скользящий график взаимозачётов и услуг, в том числе и денежных.
 Систему компьютерного учёта и параллельных личных карточек надо тщательно разработать с помощью специалистов.
       Поскольку все счета (дебит-кредит) будут на виду, халявщики и рвачи сразу проявятся.

       Конечно, если вы скажете сразу своим знакомым и родственникам: “Гоните деньги”, они не дадут и будут правы. Поэтому поначалу мы будем работать на взаимозачётах в у.е. – так урвать сложнее.

       Мои ответы получаются очень длинными. Но ведь всё приходится объяснять и обосновывать, строя мост между людьми самых разных убеждений, которых необходимо объединить.
 Если что-то вам покажется интересным, распечатайте и дайте прочесть другим.

       Размещаю на сайте ещё одну свою книгу, которая скоро выйдет. На этот раз небольшую повесть, как раз “для интернета”.
 В Союзе она публиковалась давно и лишь в журнальном варианте.
       2000-08-29

*   *   *

       Идеалистка: (о “Последнем эксперименте”)
 - “Проглотила” за два обеденных перерыва.
Люблю книги, где захватывающий сюжет сочетается с глубокими мыслями, а эта как раз из таких.
 Странно, что её не хотели издавать у нас.
 Если бы такая повесть была написана в наши дни, она никого бы не удивила.
Но вы говорите – ранняя.
 Это какой же год? 70-е или ещё раньше?

 Что вас в те времена натолкнуло на такие идеи?
       2000-08-31

Я спросил у Совести...

*   *   *

Я спросил про нашу Власть:
- В ней ли правда-истина?
Совесть ужаснулася,
Качая головой...

Я спросил у Совести:
- В храме ль нынче истина?
Молча поп поклоны бил
Пред Чашею Святой...

Я спросил у Совести:
- В нас ли правда-истина?
Совесть лишь заплакала
Горючею слезой...

Я спросил у Господа:
- Где же правда-истина?
И Господь явился мне
Пресветлою мечтой...

И Господь ответил мне,
Пот кровавый вытерши,
Тяжкий крест не сбросивши:
- Встань.
ИДИ ЗА МНОЙ.

 
*   *   *
Влияет ли на личности
Наличие наличности?

Тест:

Отобрать наличность.

Останется ли
ЛИЧНОСТЬ?

 

 

Итоги экс-теста