Библиотека

 

Фото Виктории Банновой

*   *  *
Едроссы снова победили,
Электорат весь обкадили...
Сильна ж ты, Русь, едроссья мать,
На те же грабли наступать.

Эх, каравай наш, каравай,
Вокруг - лишь грабли.
Выбирай!

Фото Виктории Банновой

(вторая половина восьмидесятых)

  Потом Артур заболел, о чём поведала его сожительница – мол, лежит, чахнет, уже не встаёт.
 Мы с Борисом пошли его проведать и сразу поняли – дело плохо.
Кожа да кости, глаза ввалились, лицо жёлтое. По всей вероятности, цирроз.

  Артур нам обрадовался, объявив, что предвидел этот визит, потому что “видел сон”.
И тут же начал его рассказывать.
Будто он на корабле в бушующем море – то ли война, то ли буря...
Корабль вот-вот потонет, пассажиры в панике.
И вдруг Артуру кто-то шепчет, что единственный шанс спастись – найти Богородицу, которая где-то на корабле.

- Но как я её узнаю?

- Узнаешь. У неё под платьем власяница.

Ну и ну! Мы стали слушать с удвоенным вниманием.

Артур из сна потолкался в толпе мечущихся по палубе пассажиров и вдруг, коснувшись одной из женщин, ощутил у неё под плащом нечто, подобное панцирю.
Власяница!
Женщина подала знак следовать за ней. Пришли в каюту.
Женщина, по-прежнему до бровей кутаясь в плащ, сказала, что не хочет, чтоб Артур погиб.
И протянула на ладони коробочку.

- Вот, возьми.

Там оказался нательный крест.

- Надень. А потом...

Женщина шагнула к двери.

- Что потом?

- Потом придёт Юлия. Делай, как она скажет.

Я остолбенела. Ничего себе!

- Артурчик, - голос у меня дрожал, - раз уж на то пошло...Если я принесу тебе крестик – наденешь?

- Чего ж не надеть.

- Вот ты болеешь. Надо бы исповедываться, причаститься. Батюшку позвать.

- Зови, чего ж не позвать…

  Я помчалась к отцу Герману.
Я всегда опасалась состояния “прелести” и всего такого, когда бывают разные “светлые видения”.
Но ведь этот сон не мой был, а Артуров!
И слова Артуровы – не мои глюки. Борис свидетель.

Отец Герман неожиданно отнёсся к моему очередному “чуду” деловито-буднично:

- Раз Пресвятая Дева велела, наше дело исполнить.
Надень на него крест и приготовь к исповеди. А меня в среду утром на станции встретишь.
  “Артур” – это что за кличка?

- Может, из “Овода”? А ещё Артур Рубинштейн был, композитор…

- А “Рубинштейн”-то этот твой крещёный?

- Говорит, да. Скавронский он. Отец – поляк, мать – русская.

- Ладно, будет Артемием.

  Посёлок наш пребывал в шоке, когда сам знаменитый отец Герман, умеющий изгонять бесов, к которому, бывало, не пробьёшься сквозь плотное кольцо прихожан, жаждущих хотя бы благословения, вдруг появился собственной персоной.
И не на машине родственников болящего, а на электричке.

Не к благочестивой немощной прихожанке, а к какому-то опустившемуся пропойце.
Воистину в этом было нечто библейское, когда высокий красивый отец Герман в развевающейся на ветру чёрной рясе размашистым шагом мерил расхлябанную нашу дорогу.
  А вослед ему глядели, оцепенев, и спешащие на поезд пассажиры, и очередь за молоком, и бабы из калиток и окон.

  Хоть Анюта, артурова сожительница, и прибрала немного в их халупе, но кабацкая обстановка батюшку всё же шокировала.
  К тому же исповедник не внял моим наставлениям и выпил утром чаю (“что, и чаю нельзя?”).
Поэтому исповеди с причастием не получилось.
Отец Герман велел, чтоб к следующему разу приготовили иконы и свечи. Чтоб накануне после полуночи – никакой еды.
А главное, чтоб вспомнил и написал Артур подробно все свои грехи аж с самого детства.

- А сейчас все будем молиться.

Мы (я, Анюта и Лиля) встали рядом, Артур полулежал на подушке.
Насколько я поняла, батюшка то ли изгонял бесов, то ли освящал дом. А может, то и другое.
Я очень волновалась и пребывала в какой-то прострации.
- Уходи с чердака, уходи из печи, уходи из подпола!.. - что-то вроде этого властно повторял отец Герман, крестя углы и размахивая кадилом.
Наверное, и из меня он кого-то изгнал, потому что я вдруг будто провалилась в муторную безвоздушную дурноту.
Но тут же вынырнула, глотнула пахнущий ладаном воздух, и сразу стало хорошо и легко.
    Состояние птичьей невесомости, парения, которое я прежде испытывала лишь в детстве.

  И второй раз приехал отец Герман к Артуру.
Накануне больной попросил меня сесть рядом и, под его диктовку, помочь записать все грехи, как велел батюшка.
Так и я шла когда-то на свою первую исповедь с до краёв заполненной тетрадкой.

Был уже поздний вечер, рука устала, но удивительно – все артуровы супер-грехи сразу изглаживались из моей памяти.
Я лишь внутренне содрогалась и тут же напрочь их забывала.

Вот недавно разговорилась с одним жителем нашего посёлка, хорошо знавшим артурова отца.

Геннадий Фёдорович поведал, что Генрих Антонович был в ссылке с самим Лениным, бежал оттуда. Где-то в лесу зарыл свои наручники и уговаривал Геннадия Фёдоровича вместе съездить в те места и откопать кандалы.
Так и не собрались.

  И ещё рассказал, что артурова мать, скромная молчунья, очень переживала пьяные дебоши сына. И, когда тот попал в тюрьму, как-то сразу сдала и вскоре угасла.
А Артур написал записку кровью:
“Мамочка, прости, я больше никогда не буду”, имея в виду дурной образ жизни.
И положил записку в гроб.
Но клятвы не сдержал.

Правда. Ничего, кроме правды.

БЫЛ МЕСЯЦ НОЯБРЬ

B БЕСЕДКЕ С: Юстасом, Иосифом Сталиным и свежей прессой

ВЕЗТИ ВОЗ ИЛИ ТРАХАТЬСЯ НА КЛАДБИЩЕ?

Юстас: “Объединение кошек, собак и голубей”.

“Из нравственного нас вообще заинтересует только одно - чтобы люди в компании были хорошие.
А будут они по утрам молиться на восход или по ночам на кладбище трахаться – нам без разницы”.

ЮЛИЯ:
- Тогда определите значение слова “хороший”.
 Продолжим смысловой ряд.
 “Молиться или трахаться по ночам на кладбище – нам без разницы”. Это как, на могилах?
 Соблазнив в склепе какую-нибудь безутешную “донну Анну?”

Или детишек обоих полов развращать по кладбищенским и окрестным кустам, а потом удавку на шейку, чтоб молчали?

 Где предел “хорошего человека” по Юстасу?

Ну ладно, хрен с ним, с кладбищем.
Допустим, подвожу я регулярно в сумерки на своей девятке некоего дядечку с чужими детишками на Хованский погост, дядечка честно проставляет в моей карточке: “заказ выполнен”.

 Я пожимаю “хорошему человеку” на прощанье руку, а что дети бесследно исчезают и милиция с ног сбилась – “это наше личное и даже где-то интимное дело, и болтать на эту тему нечего.
 Тем более, нотации читать”
 Или я не так поняла, или ваше кредо:
 вытворяй, что хочешь и где хочешь, только будь честным партнёром в общем бизнесе.

Юстас:
 - А хорошо сказано! И точно, так и есть.
Если человек честен в бизнесе, отсюда вытекает, что и вытворять он будет вещи более-менее честные.
Т.е., если и будет трахаться на кладбище, то по согласию. А на кладбище потому, что ему там забавнее.

Если он в бизнесе честен, что редкостно, значит, у него есть принципы.

Юлия:
 - Это “принципы” типа – не жульничай в казино, а то морду набьют и больше играть не пустят.
 В Изании, кстати, на первой ступени это качество и проверяется – жулик или нет.

А в дальнейшем, если у человека какие-то иные “закидоны”, цель Изании – развить в нём лучшую, светлую сторону, подавив тем самым “звериное”.
Но с условием “грех а карантин!”.
То есть он должен воспринимать свою “дурь”, как болезнь и не заражать ею других.
 Иначе нечего было вступать в Изанию – вокруг злачных мест полный примус.

Юстас:
 - Значение слова “хороший” – нормальный, добрый. И что-то мне подсказывает, что при личном знакомстве с Чикатилло, вы и я вряд ли оценили бы его как “хорошего” человека. Человек замкнутый, с закидонами.

Юлия:
- Следователи, кажется, утверждали обратное.
Желаю вам, чтобы при вторичном знакомстве ваше приятное впечатление от такого “хорошего партнёра” не было омрачено целлофановым пакетом на голову.

*   *   *

Юстас: “Зачем нам чужие идеи. Мы своих генерИм сколько хочешь и по своим живём”.

Юлия:
- Это вы про заповеди?
Если начисто отвергнуть “родство душ”, разные там нравственные принципы и убеждения, останется, как вы предлагаете, лишь “Изания по Юстасу”.

 Но должно же быть у “лебедя, рака и щуки”, претендующих на некую взаимопомощь в сдвигании с места воза - хоть что-то общее, объединяющее, а?
 Какой-то единый пункт назначения – иначе зачем вместе впрягаться?

Юстас:
 - А никто и не впрягается. Это вы такими категориями всё мыслите, по своим павло-корчагинским привычкам.

Живут, работают со вкусом, на взаимовыгодных условиях хорошие люди.
 Чего вам ещё надо? (Ну что ему, предложить “Экклезиаст” прочесть? Ведь пару лет назад пел совсем иное…- Ю.И.)

 Чего вы всё их заорганизовываете, как старший пионервожатый.
 Ваша задача - сделать удобно. А направление народ выберет сам.
 Хочешь – картошку расти, хочешь – рубашки шей.
 Куда “впрягаться”?
 Вы же сами вопили многократно, что Изания распрягает людей, высвобождает время для жизни и творчества.

Юлия:
 - В творчество и “впрягаться”, дорогой Юстас.
Сюда, кстати, относится и шитьё рубашек, и выращивание картошки, если это – твоё призвание.
 А не шляться по кладбищам.

*   *   *

Юстас: “Написать только, безо всяких вампиров, что Изания создаётся для того, чтоб человек нашёл средства и реализовал свою жизнь в том достойном деле, в котором он сам захочет.
Чтоб у него на это время высвободилось, и чтоб сознавал он, что он человек, а не винтик в чужой машине”.

Юлия:
 - Но я вам могу назвать не один десяток величайших злодеев, жуликов и негодяев, убеждённых, что реализовали или реализуют свою жизнь в самом что ни на есть “достойном деле”.
 Однако не дай Бог им в этом помогать.

Да и как обойтись без общего направления?
 У лебедя “достойное дело” по призванию – “рваться в облака”, у рака – “пятиться назад”, у щуки – “тянуть в воду”.

 А объединяет этих водоплавающих, дорогой Юстас, пресловутый общий “воз”, который они вместе взялись везти, понимая, что в одиночку его не сдвинуть с места.

 Но, кроме мышечных усилий, для успеха необходима ещё и общность направления, наличие устраивающего все стороны пункта.
 Соблюдая каждый свой интерес, заключённый в этом “возе”, участникам необходимо волей-неволей “стать винтиками в одной машине”.
 В басне эта машина-воз – коллективная собственность героев.

 Нас же нынче вообще впрягают в воз чужой. И задача Изании, как вы её ни редактируйте, - перезагрузить телегу своей поклажей и помочь друг другу доставить к некой одновременно и собственной, и общей цели.

 А для этого, хошь не хошь, придётся каждому тянуть в нужную и одну для всех сторону. И с одинаковым рвением, и безо всяких там “кладбищенских оргий”.

Воз крыловских кооператоров, не нашедших общего языка в направлении движения, как известно, “и ныне там”.
Мораль – очень жаль.

То есть, разумеется, “кошка, гуляющая сама по себе” вполне может с обоюдной пользой сотрудничать с Изанией.
 Например, приобретать у неё на общих основаниях одноразовые продуктовые, медицинские карты или пользоваться ремонтными мастерскими.
 Но в мире очень мало учреждений, безразличных к нравственности сотрудников. Разве что стрипбары.
 Даже в обычных объявлениях о найме жилья указывается: “сдам тихим, порядочным, без вредных привычек”. А то и требуют свидетельство о браке.

К тому же, в Изании подразумевается некая “круговая порука” – например, покупать продукты, лечиться, проживать, снимать дачи только у “своих”, отсекая таким образом “вампиров”, о которых вы даже упоминать запрещаете.

 А ежели кто-то надумает самоутвердиться, построив казино, бордель или наркопритон, пусть втридорога заплатив за это изанским строителям?
 Неужто соблазнимся, оставим “своих” без крыши над головой?
 А другой попросит кредит в Изан-банке на издание какой-нибудь “Лолиты”?

Лично я, при всём моём уважении к литературному мастерству Набокова, в такой общий “воз” не впрягусь.
 Да мало ли, повторяю, кто на какой телеге грезит въехать в историю!
 Свяжешься – не отмоешься.

Юстас:
 - А кто проконтролирует?

Юлия:
 - Вот видите!
 Вы говорите: “не навязывайте мне, Юлия, свои идеи, - что хочу, то и ворочу”.

 Да ведь я и не навязывала, специально попросила вас прочесть по совершенно конкретному вопросу конкретный параграф, чтобы лишний раз не дразнить гусей.
 А вы зачем-то углубились в предназначенный для совсем другой аудитории текст, завелись, и теперь отрицаете за инакомыслящими право даже прочесть то, от чего лично вас “тошнит”.

 Откуда такая нетерпимость, свободолюбивый вы наш?
 Мол, “не родился ещё человек, который это прочтёт по своей воле”.
 Ну и хрен с ним, не родившимся, пусть я ему за чтение ящик “Клинского” поставила. Даже в ларёк сбегала, как “самая умная” – вам-то что - люди-то мы все при этом “хорошие”…

 Ан нет – коли щуку тянет в воду, то лебедь про небо и читать не моги.
 Да и нет никакого неба - это всё иванОвская блажь.
 Коли щук от чего-то “тошнит”, то и прочие водоплавающие обязаны два пальца в рот…

Это я без обиды.
 Вы вообще, по-моему, как “Юстас-Штирлиц” – порой не тот, кем хотите казаться.

 Многоликий Юстас. Двойной, а то и тройной агент.
 Или, может, сами запутались, на кого работаете.
 Ну да ладно, так даже интереснее. Для Изании, во всяком случае, вы всегда дорогой гость, хоть и любите наезжать не по делу.

Просто я опять к тому, что не стоит сетовать, что изанский воз пока без локомотива – лучше уж семь раз отмерить, чем в канаву или под откос.
 Уповаю на Вечность в запасе и Промысел – час Изании обязательно пробьёт, дождёмся птицы-тройки.
Хорошо бы, конечно, при жизни.

Помните? “И мчится, вся вдохновлённая Богом…”
 А вовсе не “зерном, мясом и валерьянкой”.

Ну да ладно, а то ещё и на Николая Васильевича наедете.

С изанским приветом.

2003-11-05

*   *   *

ИНСТРУКЦИЯ ДЛЯ ПОЛУДОХЛЫХ ШВАРЦЕНЕГГЕРОВ

Юстас:
 - Будете ли рассчитывать на материализацию сочинённых Златовых-Шварценеггеров или будете ориентироваться на обычных нефанатичных и полудохлых людей, которые составляют наше окружение, и из них (и для них) составлять Изанию?

Юлия:
 - Конечно, в первую очередь, на “полудохлых” – отсюда и моя метафора с “оживлением Галатеи”.
 “Статуй”, в данном случае, - “полудохлый материал” из разрозненных кусков разнопородной глины.
А Златовы-Шварценеггеры – только скУльпторы.
 Однако без них – и не туды, и не сюды.

 Разве разобщённые “осколки” смогут сами по себе, без “организующей и вдохновляющей”, по-терминаторски сползтись и самовосстановиться в живой монолит?

 Тогда и Изания была бы ни к чему.

Чтобы сварганить “Галатею”, “пигмалиону-златову” необходимо:

1. Отобрать из общей кучи более-менее подходящие заготовки для будущего тела (глаз-ушей, рук-ног и прочих жизненноважных органов).
 Органам этим вовсе не обязательно быть “идеальными” – они могут и болеть, и давать сбои, и даже ломаться.
 Единственное, что они все должны добровольно принять – так эту самую “инструкцию” (закон, заповедь), без которой никакое воссоединение, тем более, оживление, невозможны.

 По которой каждая часть живого целого добросовестно, а порой и самоотверженно, обязуется служить каждому и всем здоровым и “заболевшим”. А также вправе рассчитывать на такое же отношение к себе.

 Круговая порука. Помните, кажется, вы сами прислали на наш сайт материал о Дарвине и амёбах, которые выжили в истории именно потому, что сумели сплотиться в единую колонию согласно пресловутой “инструкции”?

2. Отсеять в процессе испытаний лишние и примазавшиеся элементы (халявщиков, накрутчиков, посредников-чиновников и всевозможное жульё).
 Составить предварительно-необходимую базу данных по всем программам жизнеобеспечения.

3. Определить по взаимной договорённости примерную долю и обязанность каждого участника в общем деле.

4. Решить демократическим путём, но, не отступая от “инструкции”, организационные вопросы: устава, помещения, компьютерного и прочего обеспечения (например, системы дежурств) членских взносов. Экономические и юридические рамки будущей деятельности.

 А Златов-Пигмалион в данном случае явится как бы “хранителем Инструкции”, подобно “хранителю Ковчега” в древности.

5. И теперь самое главное – вдохнуть в “Галатею” душу.
 Запустить систему, сделать её жизнеспособной по инструкции: “все за одного, один за всех”.
 Без оной даже на биологическом уровне “оживить” статУй невозможно, тем более, одушевить (придать индивидуальность, способность мыслить).

 Ну а уж одухотворить “по образу и подобию” – и вовсе задача невыполнимая без участия всяких там Высших Сил.
Или, в крайнем случае, их представителей в лице каких-либо товарищей типа Пигмалионов-Златовых.

6. Управлять нами “пигмалионам” придётся по призванию –
“Слуга Царю (Небесному), отец – солдатам (нам)”.
Прочих “начальствующих” просим не беспокоиться.

Средств поставить “инструкцию” во главе угла не так уж много.

А) Заставить при помощи штата управленцев.
 Проходили, не подходит, - вы правы. Пререрождаются, гады.
 Советский Союз из-за этого рухнул, как только разделился на вампиров и доноров.

В) Уповать на нравственность, веру в Бога, совесть и т.д.
 Иногда можно, но только иногда.

С) Уповать на разум (разумный эгоизм). Мол, качество жизни – не в рвачестве, а в согласии и взаимопомощи всех её составляющих.
 Здесь обычно убеждает практика.

D) Уповать на “Основной инстинкт”.
 Под ним я подразумеваю не “плодитесь, размножайтесь” и даже не “траханье на кладбище”, а самоутверждение высшего порядка.
 Оправдание собственного бытия (“что-то в жизни совершить”).
 Веру в бессмертие и прочие высокие материи.

Лично для меня “фишка” Изании – в двух последних пунктах.
 Но может, и пункт “В” кого-то оживит.

*   *   *

Юстас: - КАК БУДЕТ ИЗАНИЯ УПРАВЛЯТЬСЯ ?

Юлия:
 - В основном, изнутри. Этой самой инструкцией, данной нам Творцом или, по-вашему, матушкой-Природой.
 Как управляется всякая живая система, в том числе, и ваш организм?
 Законом о взаимопомощи и согласованности как основе всякой жизни, по которому из-за порезанного мизинца начинает болеть и температурить всё тело.
 Что-то ведь здесь срабатывает!
 Так вот, это “что-то” обязательно должно срабатывать в каждом захудалом изанине.

“Тоталитарно, наверное, не получится” – вы правы. Тут уж даже не Златов потребуется, а Иосиф Виссарионович, Царствие ему Небесное.

Юстас:
 - “Демократически” – дать всем денег на баб и наркотики. Статую придётся лепить из г.”.

Юлия:
 - Нетушки. Пусть господа- демократы сами себя лепят, сами спасают.
К тому же “г”, как известно, не тонет.

С изанским приветом.

2003-11-18

*   *   *

 ТАК ПОХОЖЕ НА ИЗАНИЮ...

(из газет)

“Летучие” ремонтные отряды, призванные при возникновении внештатных ситуаций помогать членам товариществ собственников жилья и жилищно-строительных кооперативов, вскоре появятся в Москве.

Как сообщили “МК” в Комплексе городского хозяйства, ремонтные бригады будут включать от двух до восьми человек в зависимости от сложности проводимых работ.

 В них будут входить слесарь-сантехник, плотник, кровельщик, электрик.

Все бригады объединит единая диспетчерская служба, которая станет оперативно принимать заявки о разного рода неполадках и тут же высылать на место отряд “спасателей”.

 Ремонтники смогут переложить, к примеру, участок трубопровода, починить электропроводку, залатать теплосеть, поменять батареи и произвести другие некрупные работы.
 Бригады будут ездить на автомобилях с логотипом, где изображён рабочий с гаечным ключом. Сейчас для “летучих” ремонтных отрядов разрабатывается специальная опознавательная экипировка.

Создать единую ремонтную службу для ТСЖ и ЖСК решено не случайно.

 Сейчас же для того, чтобы произвести ремонт в таких домах, (а только ТСЖ в Москве насчитывается несколько сотен), управляющая компания должна в каждом конкретном случае искать исполнителя заказа (фирм, осуществляющих такие работы, также сотни), что совсем не оперативно и дорого для жильцов.
Ремонтом же в муниципальных домах по-прежнему будут заведовать ДЭЗы”.

*   *   *

 ВПОЛНЕ ИЗАНСКИЙ ТОСТ ВОЖДЯ.

“Как основа держит вершину…”

“На приёме Сталин произнёс тост:

- Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное.
У меня самый простой, обыкновенный тост.

 Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное.
 За людей, которых считают “винтиками” великого государственного механизма.
 Но без которых все мы – маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим.

Какой-либо “винтик” разладится – и кончено.

 Я поднимаю тост за людей простых, обычных, скромных.
 За “винтики”, которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела.

 Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей.
 Никто о них ничего не пишет, звания у них нет, чинов мало.
Но это – люди, которые держат нас, как основа держит вершину.
 Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей”.

Торжественный приём в Кремле в честь Победы.

Июнь, 1945 г.

 

       B БЕСЕДКЕ С: Михаилом Кордонским, Искателем, Юстасом,
                              Александром, Игорем Игнатовым и Андреем



       Кордонский: - “Формальная и неформальная экономика”.

       Деньги Изании в банке пропадут, когда банк лопнет, а собственный изанский банк лопнет при очередном государственном кризисе.

       Юлия:
 - Вот потому-то мы и перешли на иуе, котирующиеся только во внутренних расчётах.
Нал мы иногда будем использовать, но лишь для удовлетворения текущих заявок (приобретение стройматериалов, различного оборудования, на оплату учёбы, лечения, на покупку автозапчастей и т.д.).

 У нас планируется не совсем банк (никакой наличности в рост, всё в работе), а касса Взаимопомощи – с двумя встречными потоками заявок, которые будут взаимно погашаться по мере очерёдности и возможности.
 У нас нечему будет “лопаться”.

 После апробирования эффективности первой ступени (хлеб насущный), мы перейдём с продвинутыми и проверенными изанами ко второй ступени (“Долги наши”), и касса взаимопомощи станет инвестиционной с последовательной реализацией проектов друг друга.

 Каждый приносит туда свободные деньги, которые лишь фиксируются на его счёте в иуе и тут же перечисляются на оплату первоочередных проектов.
 Таким образом, наши деньги не лежат без пользы ни в жестяной банке, ни у частников, подпитывая Вампирию.

       В заключение хотелось бы попросить Вас хотя бы теоретически помочь Изании в лавировании между “формальным” и “неформальным” существованием, чтобы с водой не выплеснуть ребёнка.
 Поделитесь Вашими соображениями, проявите альтруизм, хоть я и не очень понимаю, что это такое.
       2002-01-14

       Искатель:
 - А ещё вопрос, как начислять эти самые иуе?

       Юлия:
 - Каждый определяет цену своих услуг и работ сам.
 Допустим, у нас в картотеке базы данных есть десять водителей с автомашинами.
 Доступ к картотеке в нашей службе Инета – только с паролем.
 На каждой карточке – цена километра проезда, районы обслуживания и отзывы о работе водителя.
 Ты выбираешь кандидатуру и просишь направить тебе машину в такое-то время по такому-то адресу.
 После исполнения заказа водитель и пассажир проставляют в членских книжках друг друга стоимость работы в иуе (дебит-кредит) и заверяют личной печатью – с любым девизом или даже отпечатком пальца в порядке бреда.

Затем необходимо сообщить эти новые данные на счетах исполнителя и заказчика в нашу Инетовскую службу – на случай утери карточки и т. д.
 Можно также объявить благодарность водителю, тем самым повысив его рейтинг. Или, наоборот, замечание.
Таким образом, возникает своеобразная внутренняя конкуренция – рвачи и халявщики отсеиваются.

       Искатель:
 - А если кто-то, побыв в Изании, решит выйти из неё и захочет получить свои иуе?

       Ю.И:
 - Условия выхода из Изании должны быть определены уставом.
 Если человек нам задолжал – тут всё ясно, он получит что-то вроде “бегунка”.
 Развод следует оформить юридически.
Следует также предусмотреть срок, в течение которого Изания обязана рассчитаться с человеком в случае выхода из неё.
 Если ему не нужны услуги, мы перечислим ему в виде исключения поступивший нал из кассы взаимопомощи, оформив как срочную заявку.
 А вообще на всякие крупные суммы и проекты будем заключать договора, выполнять работы в кредит под залог.
 Наша цель – отсечь Вампирию, а не изобретать велосипед.

       Искатель:
- Практическим вопросам нет конца...

       Юлия:
- Вот и давайте разбираться методом “мозговых атак” – для того и форум. Лучше семь раз отмерить.

       Искатель:
 - Но параллельная система будет лучше той, что есть, если в неё войдут лучшие люди.
 А как вы отличите этих лучших?
 Я имею в виду, не придут ли на роль лидера те, кто захочет эксплуатировать в свою пользу добрые намерения остальных.

 Ну серьёзно, как вы будете отличать искренних “изанцев” - по успехам в труде? – а это как раз не связано, можно быть отличным мастером, но корыстным человеком.

       Юлия:
 - “Нэт у меня для вас других писателей”, - сказал товарищ Сталин.

 Отличительная черта Изании прежде всего не в том, что в неё войдут “хорошие люди” - в каждом человеке есть тёмная и светлая стороны.

 Наша задача - усилить именно светлую сторону, на практике убедив участников, что самореализация гораздо эффективнее и удобнее не за счёт других, а во взаимовостребованности, взаимосогласии и взаимопомощи друг с другом.

 Что заповедь: “Возлюби другого как самого себя” – не просто нравоучение, а данный свыше Закон успешной Жизни единого организма, каковым и является человечество.

 Потому что если ты в этом организме – ухо, но лишаешь питания лёгкие или глаза, оттягивая одеяло на себя, то рано или поздно ослепнешь, задохнёшься и вместе со всем организмом свалишься в канаву.

 Наша цель – чтоб люди это осознали и работали качественно, с полной отдачей, соблюдая нормы Изании просто потому, что так выгодней.
 То есть работу, которую ты не умеешь или не любишь делать, так же добросовестно исполнит для тебя другой.
 Изания укрепит связи между отдельными людьми, дав им возможность поддержать финансово проекты друг друга, восстановит разорванные связи бывшего Союза, наладит их с “нашими” по всему миру.
 Особенно это актуально перед лицом угрозы глобализма.

       Изания на первой ступени – это не сообщество “хороших людей”, а, скорее, прагматиков, “разумных эгоистов”, понявших, что быть вампиром, рвачом и халявщиком просто невыгодно.
А не поймут – отпадут сами собой.
Таких надо, разумеется, отсеивать, и хорошо продумать средства защиты системы.
 Впрочем, если кто-нибудь просто честно зарабатывает себе в Изании на дорогостоящее лечение - никаких дополнительных характеристик не потребуется.

       Вот на второй и особенно третьей ступени (восстановление страны, взаимное финансирование научных и творческих проектов друг друга, духовное восхождение в связке) - нам действительно понадобятся “хорошие люди”.
 Но, думаю, мы для того и собрались, чтобы сделать друг друга лучше.
 Это – процесс долгий и трудный.
 А пока – “парня в горы тяни, рискни”...
       2002-01-14

*   *   *

       Юстас: “Человек без бумажки”.
 - К вопросу о формальностях. Без устава, описывающего все возможные ситуации, безусловно, ничего не выйдет.

       Юлия:
 - Кто бы спорил.
 Вы у нас давно не были, поэтому буду признательна, если проглядите заинтересовавшие вас высказывания по поводу будущего устава и выскажетесь.

       Юстас:
 - Допустим, есть некий член союза Изания, который наработал себе шитьём платьев или вязанием жакетов столько-то этих самых иуе (нехорошее это какое-то сокращение, ассоциирующееся с другим словом из трёх букв)...

       Юлия:
 - Ну, уе ещё хуже, однако повсюду употребляется.
 Впрочем, согласна на замену, если придумается.

       Юстас:
 - Допустим также, что он испытал потребность навесить у себя в квартире полок…и обратится в Изанию, чтобы за часть имеющихся иуе получить услугу...Как будет оформлена эта процедура? В частности, как будут оформлены моменты выполнения услуг и перечисления средств?

       Юлия:
 - Я уже отвечала на подобный вопрос Искателю.
 После некоторого испытательного срока каждому выдаётся членская книжка с вкладышем и личная печать (с любым индивидуальным знаком, символом или даже отпечатком пальца в порядке бреда).
 В нашей компьютерной базе данных найду среди мастеров, которые умеют вешать полки, того, кто возьмёт с меня подешевле (расценки мастер указывает сам), у кого хорошие отзывы и кто живёт поближе, и подаю заявку на такое-то число.

 Когда мастер исполнит свою работу, мы проставляем во вкладыше друг друга её стоимость (дебит-кредит) в этих самых иуе, пока вы не придумали поблагозвучнее, - и передаём соответствующее сообщение в нашу инетовскую службу – (обязательно со всеми современными средствами защиты), для подстраховки и контроля.

       Юстас: “Трехсторонний договор”.
 - Предложение интересное, его можно использовать в каком-либо варианте Изании.

Кстати, “переключателю” тоже можно платить иуе и нашими услугами.
 Но хотелось бы, чтобы в роли “переключателя” выступала касса взаимопомощи Изании.

 Главное у нас – чтобы наличка не лежала, а фиксировалась на личных счетах и сразу же перечислялась на оплату текущих заявок, где требуется нал.

       Может, печати всем изанам понаделать и зарегистрировать всех как ПБОЮЛ? (Предприниматель без Образования Юридического Лица – Юлия).

       Юлия:
 - Может, и так. Давайте обсуждать.

       Юстас:
 - Прелесть этого в том, что “переключателю” всё равно, кому передать искомое. Он делает это за плату и заинтересован сделать не в пользу кого-то, а сделать правильно.

       Юлия:
 - Но ведь ему можно дать взятку!
       2002-01-14

*   *   *

       Александр:
 - Если человек катится в омут, жалко его. Если есть возможность, неплохо бы руку помощи протянуть. Ближний всё-таки.

       Юлия:
 - Так ведь и я о том же.
 Богач, который пирует, когда неподалёку сидит голодный нищий, с точки зрения Евангелия, которое Вы так любите цитировать, “катится в омут”.
 Вот и давайте подадим ему руку, организовав жизнь так, чтобы он не мог отбирать у бездомных и детей последний кусок.
 А не будем отмахиваться – мол, пусть себе, зато в ад попадёт.
 “Ближний всё-таки”!
       2002-01-14


       Юлия - Игорю Игнатову:
"Со всеми Вас январскими праздниками, зелёной улицы в благих делах и милости Божьей!

       Дело у нас понемногу движется. Пока теоретически, но я не форсирую – занята с книгой.
 Живу всё время на даче – в большие морозы холодновато, но в минус 35 и в Москве – не сахар.
Сижу за компьютером в свитере и шапке с опущенными ушами, спим под двумя одеялами.
 Но всё равно каждое утро ходим с мужем и овчаркой в лес и делаем гимнастику.

       Желаю и вам “побольше веры”.
Прежде всего – в дело Христа, в замысел Творца.
В то, как надо строить жизнь, независимо от того, будет ли награда за гробом.
 Конечно, Царствие – прекрасно, но даже если бы мне шепнули, что никакого “неба в алмазах” не будет, я всё равно дралась бы за свою веру – в Закон Жизни”.
       2002-01-14

*   *   *

       Андрей:
- Разговоры о том, что будут накоплены какие-то глобальные средства, которые потребуют своего банка или хотя бы составят большой вклад, предлагаю оставить как загоризонтные.

       Юлия:
 - Ну почему, же, обсуждать можно и нужно, чтобы видеть конечную цель.
 Тем более, что всё может свершиться гораздо раньше, чем мы предполагаем, если история даст “загогулину”.

ШОЛОХОВ ШОЛОХОВЫМ, А КОММУНИЗМ – КОММУНИЗМОМ

(2000-й год)

Я передала статью в редакцию, где её, само собой, благополучно потеряли.
 Пришлось отлавливать лично товарища Кожемяку.
 Виктор Стефанович встретил меня сумрачно, пролистал опус и сказал, что ежели мне нужна реклама Изании, то надо было написать несколько строчек, а не семь страниц.

 Я ответила, что Изания необходима вовсе не мне, а людям. Так сказать, человечеству.
 А потом мы ведь по телефону обговорили объём...

Ни о какой договорённости он, разумеется, уже не помнил. Да и про тему “Христос и коммунизм” думать забыл, сообщив, что сейчас занимается совсем другим (кажется, Шолоховым).

Я возразила, что Шолохов Шолоховым, а коммунизм коммунизмом и в вопросах идеологии топтаться на месте смерти подобно.
 Тут он стал закипать, на лице появилось то самое: “Ходют тут всякие”, когда у занятых людей через полчаса совещание.
И попробовал учинить мне разнос, как в добрые старые времена.
Пришлось снова помянуть про “патроны”.

Виктор Стефанович немного смягчился.
 Я спросила, как он себя чувствует, не дать ли что-нибудь от сердца?
 Выглядел он действительно неваженецки - лицо серое, мешки под глазами …
 Таблетку анаприлина проглотил сразу.
Мне стало его жаль, посоветовала отказаться от совещания. Он уныло отмахнулся.
 Короче, полыхал на работе. Я стала прощаться.

- Может, всё-таки дадим рекламу? – вздохнул он.

- Да ладно, спасибо. “Завтра” уже давало.

Я тогда не обиделась. Приносила им ещё какие-то частушки к президентским выборам, где, помнится, были такие строчки:

“Кто вы, В.В.Путин? Штирлиц аль Распутин? Что-то от Дзержинского, что-то от Бжезинского…”

Снова ни ответа, ни привета, красно-коричневая дыра.
 “Совраску” я выписывала с тех пор, как она стала считаться оппозиционной. Но в конце концов, каюсь, даже в руки брать не желала, постепенно докатившись до стремительно левеющего МК.
 Со временем и “левым” в Думу перестала названивать - до сих пор скорблю, сколько денег извела по межгороду.

Боже, какими мы были наивными...
Хоть уже далеко не молоды.

В поисках соратников до упора обзванивала внесённые в список кандидатуры.
 Развозила книги, некоторым дарила.
 Одни читали, хвалили.
Другие просматривали, предлагали при случае встретиться и серьёзно обсудить...

Но как-то не получалось, все были заняты (в том числе и я), и постепенно телефонное общение сводилось на нет.
 Шёл белый бычок по доске…

Вот Марлену Мартыновичу Хуциеву (он был худруком в телевизионном “Экране”, когда я там работала сценаристом) оставляла по договорённости с дарственной надписью все свои книги в киоске кинематографистов на Васильевской.
 Звоню до сих пор, скорее уже по традиции:

- Да, Юля, помню, интересно, обязательно надо поговорить.
 Но я сейчас убегаю (сплю, болею, у меня люди, пишу сценарий, уезжаю).
 Так что позвони через час (вечером, завтра, через недельку, через месяц).

Я забываю, не звоню, потом всё повторяется.
 И каждый раз вспоминается некий таинственный “Женя”, с которым героиня хуциевского “Июльского дождя” так же “сотрясала воздух” по телефону.

Отдала “Двери” Станиславу Куняеву в “Наш современник”.
 Он при встрече сказал, что роман гуляет по редакции и что я “выдумщица”.

 Леонид Бородин (“Москва”), наверное, так и не прочёл – не знаю. Обратно удалось вернуть лишь первый том, другой потерялся.

 Прочёл Виктор Алкснис (вынашивала какие-то утопические планы по поводу развёртывания Изании в Одинцовском районе, где он был избран депутатом).
 Но поговорить серьёзно так и не пришлось – то Виктор Имантович был всю дорогу занят, то я одумалась, сообразив, что есть Одинцовский район и какие там ставки на кону.

 Замочат ни за грош.

Состоялся интересный разговор с Александром Зиновьевым на его кафедре в МГУ.
 К роману он отнёсся очень хорошо, но счёл Изанию “утопией”.

*   *   *

 НАСТУПИЛ МЕСЯЦ МАЙ 2000 ГОДА

 СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ

2003-й, поздняя осень

Снова кончился, слава Богу, цветочный сезон, за окном дождь пополам со снегом.

 Сижу за компом и переругиваюсь с Юстасом.
 В соседней комнате возлежит Борис – с некоторых пор он облюбовал для этого огромный старинный сундук - во-первых, твёрдый и плоский, (по методу Ниши), во-вторых – свежий воздух (рядом с лоджией), в-третьих, рядом со мной - можно всё время общаться.

 Борису эти три компонента необходимы – у него двусторонняя грыжа, болят спина и ноги, бывает одышка.
 Но особенно важно общение, потому что от неприкаянности и дружбы с Бахусом он либо в возбуждении, либо в тоске.

 Особенно усилилась депрессия после смерти свекрови.
 Тянет приложиться хотя бы к холодному вину или пивку, поймать привычный кайф, но всё это под запретом из-за подагры и гипертонии.
 А удрать к соседям и пропустить рюмочку тем более нельзя, так как одной не отделаешься, а больше - опять придётся скорую вызывать.

Борис предаётся воспоминаниям – о былой работе, о детстве-юности, об ушедших в никуда друзьях-товарищах (целый мир), о каких-то наших с ним и с ними похождениях...

 Я многое не помню, но поддерживать эти экскурсы в прошлое необходимо.
И ещё он в последнее время увлекается всякой нетрадиционной медициной, экспериментирует на себе “советы бывалых почти покойников” (иногда с печальными последствиями).

 Всё это тоже надо квалифицированно обсуждать, а то и служить из солидарности подопытным кроликом (питьё керосина, перекиси водорода или настойки из дождевых червей).

Я по возможности впопад поддакиваю Борису, правой рукой управляюсь с мышью и клавиатурой, а в левой - телефонная трубка.
 По которой нужно тоже впопад время от времени отвечать одинокой болящей соседке Полине.