Библиотека

B БЕСЕДКЕ С: Юстасом, почтой и свежей прессой

ГАЛАТЕЯ ИЗ ОСВОДа

Юстас: “Умеете, но не хотите. То ли от презрения к читателю, то ли от любви к себе”.

Юлия:
 - Себя я не люблю.
Люблю, выражаясь высоким штилем, сильных духом и телом фанатичных искателей Истины (не путать с земной “правдой”), для которых нет ничего невозможного – есть лишь слово “надо”.

 Которые всё умеют, никого и ничего не боятся, но при том не лезут на рожон, просчитывая каждый ход, как шахматную партию.
 Которые хитры, мудры, однако при необходимости проламывают стену.

Как вы уже, наверное, догадались, люблю столь ненавистных вам “златовых”.
 Они практически вывелись, но без этой редкой породы ни одна положительная революция (а Изания по замыслу – революция, хоть и мирная) – невозможна.
 И мне остаётся только их сочинять в романах.

*   *   *

Отвечая Юстасу, я задумалась над тем, что вторая заповедь “Возлюби ближнего, как самого себя” может быть сформулирована гораздо точнее.

 Во-первых, мы действительно не все себя любим, или любим “неправильно, разрушительно” (самоугодие), нанося себе вред.
 Вряд ли стоит так же любить ближнего, то есть его пороки.
 Господь заповедует нам для нашего же блага возлюбить в себе и ближнем светлую сторону, спасение для вечности, то есть “образ и подобие Божье”.

 Поэтому я бы сформулировала так: “Возлюби Бога твоего превыще всего и Образ Его в ближнем твоём”.

 Но продолжаю:

 - Читателей своих я жалею (синоним слова “любовь” в русском языке) и от души хочу спасти.
 Иначе к чему мне морока с изанским ковчегом для ворчливых инертных пассажиров?

Сама себе я уже давно “Изания”. Совершенствовала бы алмазную прозу типа “прекрасная незнакомка в Булонском лесу” или штамповала захватывающие сериалы про олигархов-вампиров.

 И совесть чиста, и в кармане не пусто. Однако дело в том, что проекту (который, как я считаю, вполне готов к запуску) нужны не только пассажиры, а прежде всего команда.
 Пусть не из златовых, но хоть в чём-то им подобных.

Для которых всё же главное, как и для меня – курс ковчега, высокая цель, а не удобства в каюте или обеденное меню.
 Вы, наверное, правы, упрекая “Изания-выход” в сумбурности, но этот текст - вовсе не рекламный ролик (пассажиров найдётся полный примус, как только объявим посадку).

 Это, скорее, вопль, как в известном анекдоте:
“А не построить ли нам, ребята, из колхозной фанеры дирижабль, и не улететь из этого дурдома подальше да повыше? Вот я тут накидала…”.

Смешно и нереально. Но вдруг какой-нибудь умелец, пролистав сумбурный текст, - хоть олигарх, хоть сантехник, крякнет, сверкнув очами:
 “А что, может попробовать?.. Тащите молотки, гвозди. Да керосинчику поболе”.

И ещё вспомнился “Колокол” из “Андрея Рублёва”. Мальчишка, которого играл Бурляев.

 Изании нужен лидер. Пусть даже безо всяких там особых качеств и знаний, но с искрой Божьей, от которой сразу “возгорится пламя”.

Есть, не помню кем высказанное, определение творческого процесса: берётся каменная глыба и отсекается лишнее.
 Получается Галатея.
 Ежели вложить в процесс максимум вдохновения и любви, то камень оживёт. Вроде бы, всё ясно и красиво.
 Но возникает главный вопрос: кто определит это “лишнее”?
 Сам автор? Но он необъективен в любви к своему творению.
 К тому же, в данном случае, его “Галатея” – девушка из ОСВОДА, призванная спасать утопающих.
 Всех, кто орёт: “Помогите!”, невзирая на паспорт и толщину кошелька.

*   *   *

Юстас: “Пишешь для неимущих – это одно, пишешь для олигархов – это другое, пишешь для верующих – это третье.
А угодить и первым, и вторым, и третьим в одном тексте – всё равно, что пытаться одной предвыборной речью понравиться и коммунистам, и демократам, и фашистам с исламистскими фундаменталистами”.

Юлия:
 - То есть автор должен изваять одновременно сотню-другую “галатей” - пусть каждая дама спасает свой персональный контингент.
 А потом, на берегу, один спасённый поведёт её в Лас-Вегас, другой – в коммуналку, третий – захватывать “Норд-Ост”, четвёртый – на демонстрацию в защиту абортов.

 А бедному автору останется только умереть от тоски по своей клонированной, но так и не ожившей мечте.

Это я снова к тому, Юстас, что понятие “ненужного и лишнего” в данном случае субъективно.
Эстетический аспект ещё более-менее может иногда оценить художественная элита (толпа с так называемым “рейтингом” не в счёт).
 Ну а как быть с научными, идейно-социальными и прочими проектами? Где критерий?
 Вам, наверное, знакома фраза:
 “Эта теория недостаточно безумна, чтобы быть верной”, что в библейском варианте звучит: “Мудрость века сего – безумие пред Богом”.

Теперь о моей “лени” в отношении предполагаемых “пассажиров”.
 Могу ли я одна схватить всех пускающих пузыри скопом за волосы и волочь в ковчег?

 Даже если и решусь, невзирая на пенсионный возраст, - надо, по крайней мере, чтобы разношёрстные “утопающие” хотя бы гребли в одну сторону!
 Не отпихивали друг друга, не топили (ты, мол, “не наш”).
 Надо достичь хотя бы элементарного консенсуса. Перебрать десятки возможных вариантов.

 Вот я и вывалила их на обсуждение – по методу “мозговых атак”.
 Кстати, материал “Как спастись олигарху?” сейчас звучит более чем актуально.
 Текст я по мере возможности раздаю разным людям – один экземпляр даже попросили разрешения увезти в Штаты.

А своим предложением “подключиться” хотела просто чётко прояснить для себя именно вашу персональную точку зрения. Мол, это главное, это – второстепенное, а это – вообще мне по барабану.
 Потому что вы - личность для меня интересная, загадочная и крайне противоречивая. Вот и все дела. Эскиз “Галатеи для Юстаса”.

А ещё обратилась именно к вам, потому что, хоть вы и полагаете, что от начала форума “ничего не изменилось”, только лично вами проведённая работа (присланные статьи, предложения и т.д.) – весьма внушительна.
Потрудились и другие участники.
Пусть пока наша Галатея из ОСВОДА лишь в формулах и чертежах, но разве этого мало?

 И плевать, что “многие сбежали”. Если они внесли хоть какую-то лепту в дело, то можно считать, что “вошли в историю”.
 Потому что всё мало-мальски полезное и интересное, вся летопись нашего форума, Бог даст, зафиксирует моя новая книга (не менее пяти тысяч экземпляров).
 А рукописи, как известно, “не горят”.
То есть нетленны, в отличие от участников форума.
 Шутка.

Ну ладно, пусть лично я эти три года “тюльку гнала” – но и вы добрых сто страниц ценных мыслей и предложений выложили на форум в полемике с автором.
 А пассажир, то бишь народ, всё равно безмолвствует и похрапывает.
 Или тоже “тюльку гонит”, и не только у нас. Как только предложишь мало-мальски конкретное задание – в кусты.
 Ждём-с, когда кто-то отольёт нам колокол или нарубит деревьев, как в фильме “Коммунист”.

Старая история – жатвы много, а делателей мало.
 Впереди у Юлии “работа адова” по кропотливому поиску этих “делателей” - лишь тогда пробьёт “час Изании”.
 Время работает на нас.
 Пожелайте автору не только дожить, но и сберечь силы.

С изанским приветом!

2003-10-30

*   *   *

Читательница с e-mail:
 - Спасибо за интересный материал. От души желаю Вам успехов в достижении цели.
По части оценки окружающей обстановки во многом с вами солидарна, но полагаю, что рассчитывать на серьёзные перемены к лучшему, пока существует чиновничество и “ветхое сознание” народа – не приходится.

Юлия:
 - Изания как раз призвана изнутри это сознание постепенно переделать – стимул заинтересованности материальной заменить стимулом духовным (творческое осуществление и самоутверждение всего лучшего, что в тебе заложено).

Гнилые кирпичи заменить качственными.

*   *   *

БУДЕМ ОЖИВЛЯТЬ СТАТУЙ ИЛИ КАК?

Юстас:
- Касательно Галатеи вы завернули так, что я не разобрался, что вы хотели сказать. Выбрали бы метафору попроще.

Это ваша главная ошибка.
 Проще надо с нами. С людями.

*   *   *

ЧУЖИЕ. ИЗ ЖИЗНИ ВАМПИРОВ
 (из газет)

“Рыночный фундаментализм – это бунт пищеварения, когда обслуживающие общество экономические структуры (прежде всего финансовые) вышли из-под контроля людей и их разума.
 Общественный желудок начал неудержимо разрастаться и уже бездумно поедает жизненно важные органы – оборону, науку, образование, здравоохранение и, наконец, самое здравый смысл.

Стоит лишний раз решиться на пешую прогулку внутри Садового кольца г. Москвы, как всякий раз охватывает чувство безрадостного изумления.

 Всюду толкутся среди себе подобных блестящие лимузины стоимостью в свечной заводик каждый (эти предметы будущего металлолома означают реально закрытые и продано-пропитые заводы).
Обитатели “заводов” закусывают в заведениях внеобщественного питания.
 Где стоимость будничного одноразового приёма пищи одним человеком значительно превосходит среднемесячную зарплату “дорогого россиянина”.

 Ну что, что эти люди празднуют? Почему так смело демонстрируют украденное счастье? Откуда эта воровская гордость в глазах?

Что Господь охотнее слушает: крики раздавленной нуждой толпы или радостные песни раскормленной элиты, в массе своей увешанной увесистыми крестами?

 Однако пока ещё никто публично не отрицает, что христианство лежит в основании западной цивилизации.
 Хотя борьба христианской этики любви с коварно-бездушной и претенциозно-бестолковой казуистикой талмудических установлений, столь характерная для западной цивилизации, теперь пришла и к нам в Россию.
 Сегодня, спустя две тысячи лет с рождества Христова, с новой силой звучат слова:

 “Забота века сего и обольщение богатства заглушает слово”.

Люди наши, уже находясь в желудках улыбчивых капитанов большого бизнеса, восторженно кричат:
 - Да здравствует рыночная демократия!

Всё самое гадкое в душе человека спрятано в слове “бизнес”.
 В современном рыночно ориентированном обществе любая деятельность по овладению денежными ресурсами называется словом “бизнес”.
 Нелепая и запредельно бездушная обезличенная власть денег, совершенно противоположная самому русскому духу, надеюсь, никогда окончательно не приживётся у нас, пока мы живы.

Дело в том, что рыночный фундаментализм, основанный на иллюзии всё определяющего денежного расчёта, находится в неразрешимом противоречии с нетехнологизируемостью моральных установлений.

Несводимое к рациональным объяснениям фундаментальное очарование отношений любви и дружбы, захватывающий дух золотого века человечества, столь ясно ощущаемый в целом ряде выдающихся произведений искусства, несмотря на свою кажущуюся иллюзорность, удалить из души человека можно только тогда, когда умрёт последнее человеческое существо.

Управление людьми в обществе потребления достигается путём жёсткой привязки сознания человека к бытовым приспособлениям.

А также вообще к любым предметам и явлениям, имеющим особый капиталистический знак – денежную метку. А значит, полностью подчинены держателям крупного капитала.

 Монетаризм тем самым является главным и всё определяющим способом организации современного “демократического” общества.
 Такой способ общественной жизни, распространяющий рыночный обмен практически на все стороны как политической, так и личной жизни принуждает весь мир обслуживать заблуждения акционеров западной экономики.
Узкий круг заговорщиков, управляющих денежной системой Америки, Европы, а теперь и России”.

(Проект “Изании” позволит мирным путём из этой зависимости выйти – Юлия)

2003-10-30

 

(конец девяностых)

    Соседская дочь по-прежнему осчастливливала нас приглашениями в суд по поводу захвата земли.
Снова прибывали комиссии, обмеряли, трепали себе и нам нервы.
Ничего крамольного не находили и удалялись под её проклятия, что “администрация куплена, вокруг жульё и аферисты, и всем нам сидеть в одной камере”.
  Меж тем забор совсем разрушился. Сновали туда-сюда козы, собаки и разные подозрительные личности, не считая саму соседскую дочь - с рулеткой и картой времён татаро-монгольского ига. По-моему, на бересте.
Однажды украинцы уговорили меня поставить новые столбы.
  -Выдернет, - уныло отмахнулась я.

- У нас не выдернет.

  Выкопали яму глубиной аж до Америки, забетонировали. Собрались у окна, наблюдают.
Сначала они хохотали, глядя, как она пытается раскачать конструкцию.
Потом поскучнели, потом поразевали рты, стали дружно креститься и даже не взяли с меня за проделанную работу.

  Стоило нам свалить машину песка или навоза, по соседскому сигналу тут же приезжал наряд милиции.
А ежели Джину удавалось сорваться с поводка  - в ход шла многостраничная петиция к вышестоящим органам.
Что некие злоумышленники держат в посёлке волкодава, специально натравливают его на людей, хотят заразить всех бешенством и вообще занимаются геноцидом.

  Я заставляла себя молиться “о врагах”.
И, слава Богу, если и не испытывала к оборзелой соседке особой любви, то и ненависти тоже, порой даже жалела.
Однажды, встретив её на улице, улыбнулась и поздоровалась.

Она в ответ с исказившимся лицом далеко меня послала.
На том и кончилось.

Ну что ж, значит оно таково, предназначенное мне Богом на земле место.

На котором надо было построить дом, навезти земли, посадить сад, развести ягоды, овощи и цветы.
С замечательным, но больным лесом вокруг и загаженными прудами, с заражённой солями тяжёлых металлов почвой, с хорошими и нехорошими соседями.
С соседской дочкой, крадущейся вдоль границы в поисках какой-то мифической земли.
С наглыми кошками, козами и собаками.
С больницей неподалёку, чья скорая несколько раз спасала меня от верной смерти.
  С тихим городком через поле, так похожим на посёлок моего детства.

  Моя жизненная ниша.
Место в строю, окопчик, блиндаж, огневая точка...Откуда надо сражаться, стрелять и отстреливаться.
И наступать согласно той “мобилизованной и призванной” судьбе, которую я сама себе выпросила.

  “Напиши, что Я сказал тебе, в книгу”…

  Могу лишь предполагать – это было место “одного в поле воина”, который подчинялся непосредственно Верховному.
  Когда покидали силы, бежала в храм. Но не так, как прежде в восьмидесятых при отце Германе - со всеми своими житейскими сомнениями и искушениями, алкашами и бомжами, с размноженной на “эрике” душеспасительной литературой, с мистическими адскими кознями и не менее чудесными избавлениями.

  В церкви что-то неуловимо изменилось – другие люди, иной дух.
Кто-то подытожил: “много народу – мало кислороду”.
Действительно, увеличение количества прихожан благодати не прибавило, разве что суеты.
 
Исповедь, причастие – теперь я приходила, в основном, ради таинств.
Для меня это было бесценно, как переливание крови, давая силы бороться дальше.

  Но до конца книги ещё ох как далеко.
А тут очередное стихийное бедствие – весна, со всеми вытекающими последствиями – копать, сеять, сажать, полоть...
Основное бремя, само собой, цветы – но куда денешься?
Что выросло, то выросло, надо продавать, тем паче, что вместе с объёмом книги (я уже поняла, что в один том никак не уложусь), росли цены на бумагу и прочие сопутствующие издательскому делу атрибуты.

  Пришлось снова перебираться на вокзал, как в добрые старые времена.
Готовить накануне букеты, распихивать их по вёдрам с водой и бдительно бегать от ментов, потому что за несанкционированную торговлю полагались всевозможные санкции в виде поломки и изъятия товара.
Но зато возвращалась я теперь часа в два-три. Сразу вела прогуливать Джина. А после обеда и короткого отдыха оставалось ещё время на дела садово-огородные, домашние и главное, творческие.

  По вечерам по-прежнему волосы вставали дыбом от теленовостей.
Газеты, которые удавалось пролистывать в электричке, и вовсе нокаутировали.
- Нет, так нельзя, - терзалась я , - Надо что-то делать, что-то придумать.
Я не имею права не указать в своей книге выхода...
Должен же он быть - ответ на это наше извечно отчаянное: “Что делать?”.
Потому что “молчанием предаётся Бог”.

- Вразуми, Господи! – молилась я.

 

Идёт охота на людей,
Правителей и их детей...

То - моя боль,
Моя вина...

Пусть промолчит моя страна
Пусть балом правит сатана -

За личную свою вину
Я объявляю вам
ВОЙНУ!

И хоть пируете вы вновь,
Из кубка зла лакая кровь
У Вельзевула на обеде,.. -

В своей уверена
ПОБЕДЕ!