Библиотека
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть II
- Просмотров: 347
B БЕСЕДКЕ С: Филиппом П., Виталием Третьяковым
и Александром
Может, жара виновата?
Филипп П.:
- Вы меня не так поняли - расшифровываю!
Христианство есть соединение с Богом или, по крайней мере, стремление к нему.
А возникновение “государственной церкви” (как организации) при святом Константине повлияло на формирование некоей религии на основе христианства, которую сейчас обычно и называют “православием” сами “православные” (навроде многих наших монархистов).
Которые пришли сюда не потому, что Отец привёл, а по ряду других причин. И для которых мир всё ещё делится на “чужих и своих”, как для язычников”.
Далее, в Вашем продолжении “Про Берлиоза”:
“Все древние люди делили мир на своих и чужих, даже иудеи.
Но пришёл Христос и возвестил страшную истину – ВСЕ СВОИ, ЧУЖИХ НЕТ, (выделено Ф.П.).
Поэтому, достигнув покоя на уровне духовном, святой человек всё равно будет страдать физически – потому что он не один и мы должны прорваться все вместе”.
Юлия:
- Золотые слова!
Именно этим и будет заниматься Изания!
Но далее Вы пишете:
“Бог спасает всех Своими путями. Но есть только один путь к Нему (вы не находите, что уже в этой фразе – противоречие? – Ю.И.) – это путь через покаяние (1) и соединение с Христом в Церкви (2).
Чтобы принять Бога, надо отречься от мира в себе – иначе не получится соединиться с Ним и “христианство” будет внешнее. Ритуальное и никакое на самом деле не христианство”.
Юлия:
- Ого, какие строгие рамки (пусть даже справедливые)!
Так ведь никаким “своим” мирянам не спастись, не то что “чужим”.
Филипп П.:
- Я всеми руками за то, чтобы всех одеть и накормить и спасти от панели! Это хорошо.
Но есть ряд “но”.
Главное же моё возражение на вашу попытку придать Изании религиозный характер.
Были бы вы не христианкой – это было бы ваше личное дело.
(Как же так, вы ведь только что назвали тех, для кого мир делится на “своих и чужих” – язычниками? – Ю.И.)
Объявлять союз христиан и не христиан избранниками неба – это ненормально.
Юлия:
- Ну, во-первых, я никогда не планировала придать Изании “религиозный характер”. Духовный – другое дело.
Изания – это “Исполни Закон Неба” – что неоднократно повторялось и в романе, и на форуме.
Никакие не “избранники” - такое было бы, безусловно, гордыней, а “исповедники". "Исповедающие” тот самый вписанный в сердца Закон, имеющий приоритет в Изании над лукавыми человеческими законами:
“Ибо заповедь сия, которую Я заповедаю тебе сегодня, не недоступна для тебя и не далека; но весьма близко к тебе слово сие; оно в устах твоих и в сердце твоём, чтоб исполнять его”.
“СтоИте выше вы закона, но вечный выше вас Закон”, - обращался Пушкин к земным правителям.
Ну и про Канта с его “нравственным законом внутри нас” вы, разумеется, слыхали.
Кроме того, ежели я и употребляю часто эту цитату: “много званных, но мало избранных”, то ведь из евангельского контекста ясно, о ком тут речь:
“Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой”.
Далее речь о том, что пришедшие работать первыми, получив по динарию, как и пришедшие последними. Стали роптать. На что хозяин ответил:
- Возьми своё и пойди; Я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе;
Разве я не властен в своём делать, что хочу?
Или глаз твой завистлив оттого, что я добр?
Так будут последние первыми, а первые – последними; ибо много званных, а мало избранных”.
Так что же крамольного в том, чтоб объединить людей различных вероисповеданий или просто совестливых в сопротивлении наступающему НМП (а может, и антихристу)?
Ведь Господь избрал и “благоразумного разбойника”, и даже Савла в момент, когда тот бежал убивать христиан?
А спасает Он часто через людей. Причём вовсе не через проповедь христианства, а любовью и добром совсем чужого человека, даже иноверца, убеждая в истинности Своих ценностей.
Поэтому решите хотя бы для себя, кого всё же Христос призывает спасать:
“всех, потому что чужих нет”, или только “первых”, “соединившихся с Христом уже при жизни”?
Иными словами, “своих”?
* * *
Если не мы, то кто?
Филипп П.:
- Вас послушаешь, так Церковь для каких-то самых одарённых людей!
А это не так, она для всех – и интеллигентов, и “простых сердцем”. И святость достижима не особыми людьми, а всеми.
Юлия:
- Кто ж с этим спорит?
Более того, “простота сердца” (“Будьте, как дети”) – гораздо большая одарённость, чем “лжеимённый разум” интеллигентов.
Изания исходит из того, что все люди талантливы в той или иной области.
Не только в науке, творчестве или ремёслах, но и в терпении, нравственной чистоте, душевной теплоте и самопожертвовании.
Об этом прекрасно сказано в “Притче о талантах”.
Изания полагает, что, следуя этой притче, человек обязан не зарывать свой талант в землю, не служить им самому себе или, не дай Бог, чужому господину, а вернуть умноженным Творцу.
Иначе - приговор:
“А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов”.
Кстати, любопытная деталь: рабу, вернувшему свой талант не умноженным, зарывшему его в землю, господин говорит:
“надлежало тебе отдать серебро моё торгующим, и я пришед получил бы моё с прибылью”.
Я это так понимаю: каждый, не имеющий возможности развить и умножить свой талант, должен помогать это сделать другим, и таким образом обогатить господина через других, вложив свою долю в их дело.
Ну чем не Изания?
Чем не изанская касса взаимопомощи, где каждый умножает свой капитал, участвуя в проектах друг друга?
Но не будет Церковь этим заниматься, да и не её это дело.
И культура не будет, особенно в нынешние содомские времена. Хоть она и от слова “культ”.
А, если не мы, то кто?
* * *
Чтобы не быть многословной
Филипп П.:
- Это не первоисточник”.(О Лопухинской Библии – Ю.И.)
Юлия:
- Первоисточник в данном случае мало чем отличается от толкования – я просто привела мнение толкователя в свою поддержку.
Нужен первоисточник – перечитайте хотя бы Отк.18. 1-24.
* * *
Мы с тобою оба правы…
Филипп П.:
- Создав этих личностей, Бог пошёл на своего рода риск. С одной стороны, они были необходимы для Его замысла о мироздании. С другой стороны – недаром и те и другие называются “сынами Божьими (ангелы ведь тоже) – на них невозможно было 100% влиять.
Но не в силу некоего уважения Божьего к ним, а в силу “самой их сущности”!
Юлия:
- Давайте по порядку.
1. Бог открылся миру как “Сущий” (единственно сущий, единственный источник жизни).
Все прочие “сущности” сотворены Им.
2. В так называемом “Предвечном Совете”, ещё до начала сотворения мира и исторического процесса (Бог, как известно, сотворил не только пространство, но и время), Творец замыслил создать “богоподобные сущности”.
Сделав эти твари “по образу и подобию” и тем самым проявив уважение к своим “изделиям”.
То есть сотворил себе не игрушек, не рабов, а сынов.
Внешне эта дарованная свобода явилась возможностью съесть запретный плод.
Т.е. ослушаться Бога и испытать на себе все трагические последствия этого непослушания.
Ибо там, где нет выбора, нет и свободы.
3. Вы же говорите об этих “личностях” и их свойствах уже во времени, в историческом процессе.
Так, замыслив Татьяну не клятвоотступницей и не шлюхой, Пушкин проявил к ней уважение (моя точка зрения).
Но затем Татьяна, уже действуя в силу заданной ей Александром Сергеевичем уважительной “сущности” (ваша точка зрения), заявляет настырному Онегину:
- Но я другому отдана и буду век ему верна.
Кстати, отрекается она от внешней свободы (отвязанности) во имя Свободы высшей (в Боге) – покорности Его седьмой заповеди.
Теперь, ежели Онегин запер бы дверь покоев, как принято в наш демократический век, и овладел бы Татьяной силой - это вряд ли обесценило в Божьих глазах её выбор.
Пусть бы она при этом даже получила удовольствие, учитывая её любовь к вышеуказанному “наследнику всех своих родных”.
Потому что тут она была несвободна.
Как несвободны и вы, когда лежите на диване и думаете – “вставать или не вставать варить картошку”.
Здесь лишь видимость свободы, тот самый “эффект Берлиоза”.
Потому что, как только вы решили “встать и сварить”, вдруг можете почувствовать (не дай Бог!) запах гари.
Или раздастся телефонный звонок, или в окно влетит шаровая молния, или случится приступ аппендицита, когда вам уже будет не до картошки.
То есть тысячу раз были правы святые, которые на все долгосрочные планы отвечали одним:
-Если Богу будет угодно.
Или:
- Человек предполагает, а Господь располагает.
Вот немцы обладали “абсолютной свободой” взять Москву 6 октября 41-го – путь был открыт.
Но случился небывалый мороз, горючее и масло потеряли свои свойства, машины встали.
А какой внутренний выбор народа или самого вождя повлиял на это Божье решение даровать победу России – нам неведомо.
Повторяю: нам дарована лишь одна Свобода, имеющая принципиальное значение “в каждый момент времени”, как вы пишете, - свобода выбора между послушанием и непослушанием Творцу.
Эта Свобода не подчиняется времени и пространству. Именно поэтому она определяет наши судьбы в вечности.
Поэтому её и символизирует древо познания добра и зла.
Не просто слепое, заданное послушание или непослушание Отцу (допустим, не ешь яблок, и всё тут), а осознанное отношение к действительности (ведаем, что творим, т.е. подсудны).
Для того и понадобилось вмешательство Змея, обладавшего той самой Свободой.
Для меня дело спасения – принятие сердцем сути замысла Творца о мире и человеке, истекающего из понятия Святой Троицы, единосущной и нераздельной (“да будут едины, как Мы едины”).
Мира, где каждый – индивидуальность, творческая личность, но раскрывается во взаимопомощи, востребованности, взаимодополняемости и единении друг с другом.
То есть в Боге, в Любви к Нему и ближнему, “как к самому себе”.
Потому что, делая зло ближнему, ты делаешь его себе.
Вот и вся революция сознания.
Понимание, что всякий грех – не просто нравственная догма, а уход от Замысла.
Потому я так и ношусь с Изанией, в которой для меня важна именно её духовная сторона – союз “избравших” Закон Неба в соответствии с Замыслом.
“Да будет воля Твоя на земле, как на небе” - разве нам не заповедано так молиться?
Для таких “царствие внутри нас” наступает уже в земной жизни...
Освобождённой, хотя бы частично, от зависти, вражды, всевозможных непотребств, суеты и родовой необходимости.
Вот почему так важно дать друг другу “хлеб насущный” и дело по душе.
Ведь сказано: – “Безделье – мать всех пороков”.
Вот видите, опять получилось “многословно”.
Приходится всё время уточнять и расшифровывать – слишком важна тематика.
Лучше уж показаться занудой, чем быть неверно истолкованной.
Конечно же, разговор не для сети, но выбирать не приходится.
Кроме того, мне непонятно, почему вы отказываете собаке в праве самой решать, укусить, залаять или погнаться за кошкой, несмотря на вопли хозяйки.
Насчёт атома и Солнца я согласна, здесь управляют законы природы.
Но собака обладает такой же ориентированной координацией своих поступков, что и мы.
Кстати, не всегда направленной просто на выживание, но и зачастую хулиганской.
Хотя она, в отличие от нас, вроде бы “не ведает, что творит”.
Но, как собачница, полагаю, что очень даже “ведает”.
Собака несвободна не потому, что не обладает свободой воли – она ею наделена, а потому, что “не ведает, что творит”.
Высшая свобода, отличающая человека от собаки, именно в различении добра и зла. В возможности восходить (или скатываться) по духовной “лествице”.
Это – то самое историческое сито, через которое “пшеница отделяется от плевел”. И начало всему – насаждение древа добра и зла.
А древо жизни чревато возможностью “бессмертия зла”.
Но это уже другая тема.
Филипп П:
- Бог не спасает людей насильно, так как не может это сделать...
Спасение есть соединение с Богом в Любви.
А чтобы произошло это соединение в любви, у человека должен быть определённый духовный настрой, который стопроцентно нельзя сформировать извне никакими внешними обстоятельствами.
Юлия:
- Согласна.
Стопроцентно нельзя. Но если предоставляется возможность хотя бы одного процента, нужно им немедленно воспользоваться.
Филипп П.:
- Смысл человеческого процесса, о котором вы спрашивали, не в отобрании капелек, а в спасении всех.
Юлия:
- Вы опять путаете “Предвечный Совет” и исторический процесс.
Замысел Творца – действительно “спасти всех”.
К этому и Он, и мы, грешные, стремимся и в историческом времени. Но, поскольку это нереально, давайте хотя бы по возможности защитим поле от плевел.
Господь в конце времён отделит, а мы попробуем “умножить жатву”.
Иначе – зачем мы здесь? Спасать себя?
Но для меня суть христианства – именно в спасении других, пусть даже ценой крестной смерти.
В этом и символика Креста.
Филипп П.:
- Я знаю, что я лично, будучи “зрячим верующим” и пережившим встречу с Богом, могу попасть в ад.
Но, зная божественную любовь ко мне, верю, что Бог этого не попустит.
Юлия:
- Я тоже верю в это в отношении себя.
До такой степени, что даже не думаю ни про какой ад – просто делаю, что должна.
Это сильнее меня.
А какому господину служу – конечно, хочется верить, что именно Творцу.
В “прелесть”, само собой, впасть очень бы не хотелось. По поводу своих “откровений” всегда делюсь с монахами-духовниками, которым доверяю.
Они обычно предостерегают от всевозможных “видений”, похвал в твой адрес, восторженных голосов и т.д.
У меня ничего такого не бывает – одно сплошное “должна”.
Чуть начнёшь сопротивляться, шагнёшь влево или вправо – в челюсть.
Но что поделаешь, если “чудеса” на девяносто процентов определили мою судьбу? Об этом пишу в новой книге.
Теперь уже поздно что-либо менять.
2002-07-18
* * *
Высказывание демократа в день 120 летия Иосифа Сталина
Корр. Телеканала “Культура”:
- Неужели великая русская литература осталась в прошлом вместе с цензурой и тоталитаризмом?
Вит. Третьяков, учредитель премии “Антибукер”, бывший главный редактор “Независимой газеты”:
- Судя по результатам этого года – да...
Как читатель, я бы выбрал великую русскую литературу, вместе с цензурой, тоталитаризмом, сталинизмом и чем угодно вместо той неограниченной свободы словесного самовыражения, которая сегодня существует и которая не способна рождать великие произведения.
(21 декабря 1999года)
- Сталин – наше всё. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры...
Что такое, по сути, Сталин?
Жёстко и жестоко целеустремлённый прагматик. Рассматривающий государство, как доверенную ему историей…геополитическую систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального. Где счастье государства равно счастью людей...
Если бы Сталин жил сегодня, никаких концлагерей, конечно, не было бы.
Сталин знал границы допустимого в собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи.
* * *
Филипп П. - Александру:
- Я к Сталину относился по-разному, сейчас с огромным интересом.
Мне он интересен не как культовая или мифологическая фигура (к несчастью, мы все страдаем тягой к мифологизации людей и событий), а как реальный человек.
Я думаю, что в реальности с военной точки зрения, Сталин был мужик на редкость умный.
Кстати, с точки зрения практической Сталина и, естественно, Ленина, очень полезно читать – они блестяще формулировали на бумаге свои мысли – ясно, метко и лаконично.
2002-07-02
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть II
- Просмотров: 368
Наутро Борис уехал.
Мы договорились пожить врозь, пока будет решаться вопрос с крещением.
Первым делом я бросилась к отцу Владимиру, который сказал, что креститься Борису ещё рано. Что он должен вначале решить, как и с кем намеревается жить дальше.
Именно на это мой “сорокалетний ребёнок” был совершенно неспособен, впал в отчаяние и депрессию и не нашёл ничего лучше как обратиться к знакомому психиатру.
Тот прописал курс какой-то сильнодействующей дряни, от которой Борис погрузился в состояние сонной одури.
Забросил все дела, всё забывал, терял документы и вещи. А по телефону лишь тяжко вздыхал или мычал нечто нечленораздельное.
Казалось, целый мир был против продолжения нашего брака - мои родители, знакомые... Особенно борисова родня, давно считающая, что ему нужна нормальная жена. А эта того гляди ещё и в монастырь затащит...
Даже дочь Вика посоветовала отцу выбрать из нас двоих “разлучницу”, которая приезжала к ним в гости и всем понравилась.
Благо и своя приличная жилплощадь у неё имелась.
Мне в московскую квартиру даже ехать не хотелось.
Договорились встретиться где-то в метро.
При виде Бориса я ужаснулась – постаревший, опухший, какой-то “мешком вдаренный” – больно глядеть.
Я позвонила отцу Владимиру и попросила срочной аудиенции, наказав Борису ждать меня в метро.
Сказала батюшке, что Борис на грани безумия, а может, и самоубийства, что надо немедленно его крестить.
Однако тот был непреклонен:
- Тебя Господь призывает, а ты...
Отпусти его с миром, положись на волю Божью и думай о своём спасении.
Я вопреки всем правилам дерзнула вступить в полемику.
- Ты знаешь, что такое послушание? – строго спросил батюшка.
Я упрямо молчала. Я думала лишь о Борисе - сломленном, не похожим на себя, ждущим меня на станции метро...
И это беспрецедентное несогласие с духовным отцом, чтобы не сказать неповиновение, протест, росло с каждой секундой.
Отец Владимир понял – со мной что-то неладное.
- Давай-ка вместе помолимся.
Я мотнула головой. Мне надо было быстрее туда, к Борису.
- А крест можешь поцеловать?
- Могу.
Я поцеловала крест, даже руку батюшки. И он, немного успокоившись, - видимо, по поводу вселившегося в меня беса, отпустил меня.
Я помчалась вниз по лестнице.
Борис ждал внизу на скамье не помню какой станции – в той же позе, что я его оставила. Согбенный под тяжестью снега медведь в глубокой спячке.
Спрятавшийся от нагрянувшей зимы и связанных с нею непосильных проблем в это странное полудохлое состояние
Ещё не мёртвый, но уже и не живой.
Втолковывать ему что-либо было бесполезно.
Я велела ему ехать домой, – он покорно кивнул.
Впихнула его в переполненный вагон и отправилась на дачу, чувствуя одно – больше так не могу.
Вот сейчас быстро соберу вещи, отключу отопление. Собаку и цветы поручу соседям, запру дом. И пошли они все на...
“Они все” – то есть моя нынешняя жизнь – непосильная развалившаяся повозка, которую я должна по-прежнему волочь.
А в ближайшей телефонной будке – лишь набрать номер, по которому меня всегда ждут...
Или уже не ждут, без разницы.
Важно это дивное предвкушение свободы, апокалиптический хруст летящей под откос повозки за спиной.
И вперёд, стряхнувший путы одинокий конь, - в неведомые дали, в новую жизнь!
Туда, где гуляют лишь ветер да я...
Запихивала вещи в сумку, и всё пело. Свобода, наконец-то!
Дрожали руки. Боялась – кто-то войдёт, остановит...Никто не вошёл.
И тут суровое – останавливаться-то придётся самой.
Но почему, Господи?
А потому, что ты это знаешь не хуже Меня…
Да, знаю. Но понимаю с ужасом, что уже себе не принадлежу.
Скорей туда, на станцию. Прыгнуть в электричку и прочь, навсегда.
Неведомая неодолимая сила. Огненное искушение, которому невозможно противиться…
“А цыганская дочь за любимым в ночь…”
Да не цыганская я дочь, и не за любимым, просто наваждение какое-то...
Но уже пишу записку соседям как кормить собаку, вкладываю им в конверт деньги.
Мало, потом добавляю ещё столько же...
Электричка – через полчаса.
Господи, да что же это?
Необходимо остановиться, но как?
- Молиться надо было, - скажет духовно подкованный читатель, - “Не введи в искушение, но избави от лукавого”...
Всё правильно.
Но я не хотела избавляться от искушения, я жаждала в него впасть! Одновременно понимая, что это совершенно недопустимо.
Так, наверное, в восторге и блаженстве летит парашютист к земле в свободном падении, зная, что должен в последнюю секунду дёрнуть за кольцо.
И тогда я сделала то, что и моя героиня Иоанна из “Дремучих дверей”.
Вернее, она сделала то же, что я, только совсем по иному поводу.
Измотать вселившуюся в меня нечисть её же методами.
Лечить подобное подобным.
Первым делом я залпом опрокинула полстакана водки, запив холодной заваркой прямо из чайника.
Затем включила магнитофон. Поставила кассету, под которую обычно разминалась по утрам. Отплясала всё подряд, от “Барабан был плох” и “Эй вы там, наверху”, до Элвиса и Битлов.
Никакого впечатления, разве что пса чуть не довела до инфаркта.
Марс поначалу прыгал вокруг меня, поскуливал, а потом, тяжело дыша, задрал голову и завыл.
Плеснула ещё в стакан, повыла вместе с Марсом, а в мыслях одно – не опоздать бы на очередную электричку.
А что потом?
Да суп с котом. В этом “супе с котом” и была, как теперь говорят, “фишка”.
Отчаявшись, я применила последнее средство – пошарила по рабочим курткам, где всегда можно было найти среди гвоздей смятую пачку “Примы” с недокуренными “бычками”.
Выбрала, который побольше, жадно затянулась.
Второй раз после моего зарока в пасхальную ночь и несчастья с Димкой Шельговым.
Подействовало.
Вокруг поплыло, замутило.
Едва успела вырубить магнитофон и добраться до дивана, который кувыркался вместе с комнатой.
- Ага, не любишь, - пробурчала я неизвестно кому. И прямо так, в одежде и одной туфле, провалилась в кромешный сон.
Пробудилась среди ночи в состоянии куда худшем, чем Иоанна - сердце колотилось, не хватало воздуха.
Чёрный прямоугольник заветной двери в потолке едва различимо плыл над головой. И золотисто-голубая полоска нездешнего света из-под неё звала и манила…
- Господи, помилуй...
Я повторяла Иисусову молитву снова и снова, пока не успокоилось сердце и дверь в потолке не растворилась в предрассветном дурмане.
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть I
- Просмотров: 370
(конец семидесятых)
Ну а Борис от такой жизни, естественно, загуляет, в чём сам мне неожиданно покается в минуту душевного смятения.
Роман, оказывается, начался ещё до стройки, когда мы пытались продолжать светскую жизнь и к нам на дачу приходили и приезжали гости. Выпить, потанцевать, покататься на лыжах и перекинуться в картишки.
Среди гостей была молодая пара, совсем из другого мира и поколения.
Ребята по выходным навещали свою бабку, проживавшую на соседней улице, и часто наведывались к нам. Я ещё удивлялась, что они здесь забыли.
Оказалось, девчонка положила глаз на моего Бориса.
Ну, естественно, и того закружило.
История достаточно банальная, особенно когда собственная супруга - та самая “женщина с веслом”. Оголтело куда-то гребущая, ничего и никого вокруг не замечая.
Хватка у разлучницы была мёртвой, с далеко идущими планами на будущее.
Борис то ли испугался, то ли не пожелал покидать нашу разогнавшуюся семейную лодку, где всё же вторым веслом приходилось грести ему.
Так или иначе, он дал задний ход.
И я в ответ кое в чём призналась, потому что тоже была не без греха.
Мы поклялись друг другу “сжечь мосты” и поехали в Чегет кататься на лыжах.
Здесь мы провели второй медовый месяц.
Был март. Дивная погода, дивный загар, весёлая компания... Одобрительные реплики инструктора (на горные лыжи я встала впервые).
Короче, опять светская жизнь.
Встретила здесь Юру Визбора, с которым не виделись со времён совместной работы в “Экране” – он приехал сниматься в каком-то фильме.
Поговорили “за жизнь”.
Юра пожелал приехать поглядеть нашу “Неясную Поляну”, оставил телефон, чтоб обязательно созвониться, когда вернусь в Москву.
Но бумажка куда-то делась.
Могла ли я знать, что вижу его, казалось бы, воплощение супермена, в последний раз...
И могла ли знать, что больше никогда не вернусь в Чегет, хоть мы и договорились всей нашей многонациональной оравой ( украинцы, белорусы, прибалты) отныне встречаться на здешней лыжне каждый март.
Едва я заболела горами, в острой форме, как и предыдущими своими страстями, едва готова была с утра до вечера выписывать на склонах синусоиды всё более послушным телом, как в очереди на подъёмник получила удар сзади креслом по ноге.
Выбило коленную чашечку, рухнула на землю.
Опять моя многострадальная левая – то в детстве оскольчатый перелом голени на катке, травма колена на гимнастическом коне, и вот, на тебе..
Как и на той тренировке много лет назад, я уже привычным мгновенным движением сама вправила чашечку, отдышалась и в горячке даже поехала вместе со всеми вверх.
Но колено распухло и разболелось.
Мы посидели в кафе “Ай”, опустошили бутылку сухого под шашлыки, и Борис транспортировал меня в гостиницу.
Не судьба.
Журналистка, писательница, сценаристка, выполняющая “социальный заказ” – не судьба...
Картёжница, светская львица, завсегдатайша ЦДЛ и Дома Кино, “Берёзок”, ипподромов и антикварных лавок – не судьба.
Хорошая хозяйка, жена и мать – не судьба.
Владелица трёхкомнатной квартиры с кузнецовским камином, гаражом и авто – не судьба.
Птичница, садовод, огородница – не судьба...
Автомобилистка и вот, наконец, горнолыжница – не судьба...
И всякий раз какая-то травма - то в душу, то под колено.
Невидимое табу, красный свет.
Не только на пьянку, курево, на всевозможные страсти и прочие шуры-муры, о которых умалчиваю.
Вообще на всё, что именуют “полноценной жизнью”, ощущала я воочию этот запрещающий знак свыше.
Совестливые борются с собой, чтоб не грешить.
Я же или изо всех сил боролась с сопровождающей “радости жизни” физической дурнотой и сердцебиением или получала мистические удары “под коленку”.
Иногда даже там, где, вроде бы, и криминала-то никакого не было.
И неожиданно зелёная улица в самом, пожалуй, шокирующем из моих безумств – в этой “великой стройке”.
Когда грузовики с нужными материалами буквально даром плыли в руки.
Когда бревно к бревну, доска к доске, кирпич к кирпичу - и из ничего получалось нечто.
Когда вершили все эти чудеса и ноу-хау, на которые потом соседи бегали поглядеть и перенять опыт, - безнадёжные алкаши, от которых отреклись даже собственные жёны.
Непреодолимая сила уводила меня из Москвы, от прежней жизни.
Поначалу я пыталась сопротивляться.
Потом, поняв, что всё бесполезно, научилась послушно плыть против течения.
Я не оговорилась – эта сила требовала грести именно “против течения”.
Вот и вернувшись из Чегета, ещё прихрамывая, я опять окунулась в отделочные работы, теперь наружные.
Ребята обивали второй этаж снаружи вагонкой, а мы с Борисом олифили, красили.
“Великая стройка” близилась к завершению.
Дядя Митя уже не надеялся получить от меня обещанный ящик пива, но справедливо рассчитывал на стопку-другую по случаю окончания работ.
И Антон Васильевич спел свою лебединую песню, оштукатурив кирпичные стены первого этажа “под шубу” вручную. Зачерпывая прямо рукой порции цементного раствора и ухитряясь шлёпать его пирожками на стену, один к одному.
Получилось очень красиво.
Борис попробовал – сразу же обжёг цементом ладонь.
Деда тут же увели соседи сделать “под шубу, как у Юльки”. На прощанье он подарил мне вырезанные из липы ложки и доску для хлеба.
А там и тюльпаны с нарциссами расцвели. Пришлось мотаться с коробками и вёдрами на вокзал и расплачиваться с долгами.
Потом, где-то в начале июня, когда между тюльпанами-нарциссами и георгинами-гладиолусами образовалась пауза, а стройка уже была закончена, я почувствовала привычно-тоскливую пустоту внутри - предвкушение некоего нового экстремального состояния.
И испугалась сама себя, потому что очень устала.
И вроде бы мечталось о нормальной дачной жизни, о шашлыках и шезлонгах, о купаньях в ближайших озёрах и речках или, на худой конец, в местном пруду. О расслабухе и флирте.
И таки устроила новоселье, надела красивое платье и туфли на шпильках. Провела гостей по дому, выслушав их ахи и охи, угостила собственным вином и крымской клубникой со сливками.
Включила магнитофон, купленный в “Берёзке” на валюту (гонорар за “Последний эксперимент”). Потанцевали под тогдашние хиты.
Ночью пошли купаться в пруд. Естественно, нагишом.
Но никаких безумств, хоть и были навеселе.
И всё, вроде бы, ничего.
И померещится сдуру, что теперь так и потечёт моя житуха под брызги шампанского...
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть II
- Просмотров: 339
Приближались выборы 96-го.
Опять появились какие-то надежды, иллюзии... Втыкалась то в ящик, то в газеты.
Спорила, агитировала и даже подкупала - чтоб голосовали за Зюганова.
Местных алкашей - деньгами на водку, клиентов - бесплатными букетами.
Перевела традиционно в его фонд энную сумму. Выдержала насмешливо-косые взгляды девчонок из банка, их уговоры “не маяться дурью”:
- Что это вы, вроде бы человек интеллигентный...
Заставили предъявить паспорт и заполнить анкету – разве что отпечатков пальцев не потребовали.
Я отбилась:
- Ничего не могу поделать – деньги не только мои, это коллективное поручение.
Что их, кстати, ещё больше разозлило.
Опять я расклеивала в электричке листовки и посылала в оппозиционные газеты стихи:
Убойся за Ельцина голос отдать,
На Страшном Суде будешь рядом стоять.
Господь отвернётся – зови-не зови,
И скажет:
-Ты выбрал. Ты тоже в крови!
Это было напечатано в прохановском “Завтра” накануне выборов под псевдонимом “Евг. Кречет, Малаховка”.
В Малаховке жил наш друг-художник, а Женя Кречет работала в своё время со мной на телевидении в сценарной мастерской.
Евг. Кречет – удобно. Не поймёшь, мужчина или женщина.
Я чувствовала себя великой конспираторшей.
Вот невесёлые размышления героини “Дремучих дверей” о том периоде:
“Ушёл Господь…” – печально думала Иоанна.
Всё самое нелепое, невероятное и ужасное сбывалось, доброе и разумное словно разбивалось о невидимую стену.
Свита Воланда, демонократия, захватила кий.
И, ёрничая, подвывая от наслаждения, подо все эти разудалые танцы-шманцы, тусовки, разборки, совокупления, оргии, ритуальные и криминальные убийства, сборища, суды, теракты и пьяные указы катила обречённый шарик в ту самую роковую лунку.
Куда ни поверни, как ни тасуй колоду – выходила победно ухмыляющаяся дама пик.
Одних упырей убирали, назначали других. А тем временем уже выколупливались третьи.
Да и прежние никуда не девались, снова всплывали, отдохнув и бодро щёлкая голливудскими вставными челюстями.
Меченый, Беспалый, Рыжий, Брюхатый, Пернатый, Чернолицый...
Имя им легион, хоть Иоанна и твердила себе, что и у них должен быть образ Божий где-то на дне вурдалачьего болота.
Да и бедная бессмертная душа, небось, мается там в грязи под толщей придавивших страстей.
Беспросвет.
Народные заступники оборачивались политическими импотентами, сникали, обрастали жирком.
Или скидывали овечьи шкуры, оказываясь порой позубастей предшественников.
А народ...
Нет, он не “безмолвствовал”. Он непостижимым образом снова и снова голосовал “за”.
За “насильников, грабителей, мучителей людей”.
Так сберегаемая в отцовском дому невеста, украденная, опозоренная и попавшая на панель, боготворит своего сутенёра и терпит всё за кусок хлеба и стакан бормотухи.
Народ уже не был в послушании, как когда-то при царе, при Сталине или при “советском тоталитаризме”. Нынче народ сам выбирал себе правителей и, насколько понимала Иоанна, нёс ответственность перед Небом за свой выбор и деяния своих избранников:
“Ты выбрал. Ты тоже в крови”.
“Итак, вот царь, которого вы избрали, которого вы требовали; вот Господь поставил над вами царя. Если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете”.
Сейчас, когда идёт вторая война в Ираке и избранные “цари” втянули свои, и не только свои народы в такую бездну насилия и убийств, что геенна, кажется, уже обжигает души и ступни ног каждого, эти грозные слова из 1-й книги Царств звучат как приговор всему обезумевшему миру.
Но тогда, в 96-м, “краснокоричневые” ещё на что-то надеялись, в то время как “демонократы” праздновали очередной предвыборный шабаш.
Особенно удручали вроде бы совестливые, талантливые...
Воистину, когда Господь хочет наказать, отнимает разум.
Ненависть к коммунистам порой достигала у бывших верноподданных интеллигентов сатанинского уровня:
“Народ за Президента. Страна за Президента.
Все мы нуждаемся прежде всего в стабилизации обстановки.
Надо сев начинать, а наш Верховный Совет, подогреваемый интриганами, рвущимися к власти, сеет смуту вместо хлеба и не может её не сеять, потому что среди депутатов больше половины – затаившиеся и явные коммунисты, всегда бывшие главными смутьянами в стране и в мире.
Вот навязалась на нас нечистая сила! Её в дверь выгонят, она в окно лезет…”
Это - стенания писателя Виктора Астафьева.
А вот что он написал перед смертью:
“От Виктора Петровича Астафьева.
Жене. Детям. Внукам. Прочесть после моей смерти. Эпитафия.
Я пришёл в мир добрый, родной и любил его безмерно.
Ухожу из мира чужого, злобного, порочного.
Мне нечего сказать вам на прощанье”.
- Информация о материале
- Юлия Иванова
- Категория: Дверь в потолке. Часть I
- Просмотров: 365
Александром и Андреем
От мечты к шизе
Михаил Кордонский:
-Прочитал первую страницу сайта “Изания”. Началось с прекрасной идеи. По мере скроллинга вниз постепенно перерастающей в шизу о переустройстве мира.
Я хотел бы жить в компании изанцев.
Неплохо бы жить в мире, где, кроме моей ближайшей компании изанцев, есть ещё несколько других, с которыми налажены дружеские связи. И всё это до того и только до того, как там появятся деньги.
Жить на планете или даже в маленьком государстве, построенном по принципу Изании, я не хочу. Я не верю, что, Homo sapiens вот щас перестанет быть самим собой.
Будут деньги, банки, правители, и всё вернётся в круги своя.
Прелесть этой идеи только в том, что среди Homo sapiens бывают потенциальные изанцы. Так же как потенциальные хиппи, митьки, коммунары, ролевики, панки и т.п.
И они могли бы быть ИНАКОВЫМИ. При либеральной власти, такой, как у нас, при слабом многовластии-полубезвластии, это вполне возможно.
До тех пор, пока у нас не будет денег, мы на фик кому нужны.
Если кто думает похоже и согласен играть в эту игру до первой копейки, то я готов присоединиться – пишите.
Могу: верстать книги и газеты, в небольших количествах и размножать, верстать сайты. Учить детей компьютерной грамоте.
2001-11-07
Юлия - Михаилу Кордонскому:
- Да не планируется в Изании никакого “переустройства мира”, дорогой Михаил.
Есть “шиза” о поиске “своих”, как вы правильно пишете, - повсюду, где найдутся.
Шиза о нашем союзе против вампиров – не играть в их игры и не подставлять им шеи.
Ну и шиза спасти тех тонущих, кто талантлив “от Бога”, но скорее потонет, чем впишется в преступный “рай”.
“Жить на планете или даже в маленьком государстве, построенном по принципу Изании, я не хочу. Я не верю, что, Homo sapiens вот щас перестанет быть самим собой”.
А я бы, наверное, хотела, но тоже “не верю”, потому и спорить не о чем.
Хотя, в принципе, весь исторический процесс уповает на “изменение” отдельных граждан к лучшему, но не всех и не щас, а “избранников”.
Иначе бы и христианства не было, и идеи “спасения”, как личного свободного выбора между светом и тьмой.
Даже товарищу Сталину удавалось создавать “Homo soveticus”, пока номенклатурная рыба не начала тухнуть с головы и не отравила всё вокруг. В том числе, и души.
“Будут деньги, банки, правители, и всё вернётся в круги своя”.
Юлия:
- 1. В Изании будут рассчитываться между собой только в изанских у.е.
2. С другой стороны, нам тоже нужен нал (на стройматериалы, лекарства, сложные медицинские операции). Будет нечто вроде “кассы взаимопомощи”.
Никаких денег в рост – имеющиеся свободные средства можно вносить на свои счёта в у.е., а касса сразу же оплачивает ими текущие заявки других изан прямо в учреждения и на фирмы.
А когда тебе понадобится нал, подай заранее заявку, и твой счёт будет переведён в соответствующее учреждение в нужный срок.
Счета открыты налоговым органам – никакой наживы, просто выживание.
Михаил, я также ненавижу деньги, но всё зависит от их употребления.
Да, живые деньги - действительно питательный раствор для всякого зла, основа Вампирии, - но и иной системы учёта труда пока не существует.
Значит, надо искать пути использования “генетически модифицированных” заменителей денег, отсекая их смертоносные и сохраняя необходимо-полезные свойства.
3. И никаких “правительств” у нас не будет – только добровольные лидеры-энтузиасты, выступающие в роли локомотива.
Не понравится – переизберём.
2001-11-14
* * *
Игорь Жуков:
- Как насчёт более скромных по размаху проектов, но по сути в том же русле?
Давайте общаться! У нас есть раздел “поиск единомышленников. Проекты”. Он ждёт ваших статей...
Готовы ли уважаемая Юлия Львовна и другие изане сотрудничать с нами?
То есть признать, что проект “Изания” –не единственный “путь из Вавилона”?
2001-11-11
Юлия:
- Давайте у нас обсуждать, если форум не будет барахлить, давайте у вас – без разницы.
Просто лучше, чтобы такое обсуждение было целенаправленным. Потому что проектов много, и каждый автор – патриот своего предполагаемого “выхода”, каждый копает в своём направлении.
Копать вместе – замечательно, но не должно быть разногласий в главном: мы роем именно по этому плану, а споры уместны лишь о деталях и технике копания.
А другие пусть копают в иную сторону. Прекрасно, ежели их, “выходов из Вавилона” будет побольше.
У кого первым увидим свет в конце тоннеля, туда и рванём.
2001-11-14
* * *
Александр:
- Эх…Часто барахлит by.ru.
Оно и понятно: у мракобесов-капиталистов проклятых всё работает как надо, а у коммунаров-изанцев постоянно барахлит.
Что и требовалось доказать.
2001-11-15
Андрей:
- Да ладно скрипеть-то.
Паршивая манера какая-то: время от времени появляется какой-нибудь “умный дворник”, кому по делу сказать нечего и гундосит в кулачок: “А у капиталистов-то всё работает”.
А ты что думаешь, by.ru коммуняки делают?
Как раз его-то, родимого, по всем законам капитализма и сляпали твои “капиталисты”, и бабки стригут с рекламы. А чтобы им платили за рекламу, им нужно, чтобы у них размещало сайты много народу.
Однако твои капиталисты кушать хотят, а делать – не могут, и их система не выдерживает количества пользователей.
От этой жадности сайты и форумы то и дело виснут.
От жадности, Мальчиш-Плохиш, от капиталистической жажды прибыли, от которой, как ты, может, знаешь, и Башня давеча сгорела.
Мы с BY.RU не уходим по той простой причине, что нам, помимо всего, ещё надо успевать работать и надо выбирать – либо перекачивать всё к тому капиталисту, который “работает как надо” или выспаться перед работой.
Пока поспать важнее.
А то пошли нам 120 баксов – мы на платных буржуинских ресурсах разместимся.
Может, ты и есть тот капиталист, у которого всё работает?
Ан нет, как раз ты и есть тот “совок”, которому погавкать разрешили: капиталист, прежде чем рот открывать, въехал бы в тему.
Почитай книжку-то о том, как интернет работает, прежде чем высказываться.
2001-11-17
Подкатегории
Дремучие двери
Роман-мистерия Юлии Ивановой "Дpемучие двеpи" стал сенсацией в литеpатуpном миpе еще в pукописном ваpианте, пpивлекая пpежде всего нетpадиционным осмыслением с pелигиозно-духовных позиций - pоли Иосифа Сталина в отечественной и миpовой истоpии.
Не был ли Иосиф Гpозный, "тиpан всех вpемен и наpодов", напpавляющим и спасительным "жезлом железным" в pуке Твоpца? Адвокат Иосифа, его Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать "тирана всех времён и народов" на Высшем Суде. Сюда, в Преддверие, попадает и Иоанна, ценой собственной жизни спасающая от киллеров Лидера, противостоящего Новому Мировому Порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она получает шанс вернуться в прошлое, повторив путь от детства до седин, переоценить не только личную судьбу, но и постичь глубину трагедии своей страны, совершивший величайший в истории человечества прорыв из тисков цивилизации потребления, а ныне вновь задыхающейся в мире, "знающем цену всему, но не видящем ни в чём ценности"...
Книга Юлии Ивановой пpивлечет не только интеpесующихся личностью Сталина, одной из самых таинственных в миpовой истоpии, не только любителей остpых сюжетных повоpотов, любовных коллизий и мистики - все это сеть в pомане. Но написан он пpежде всего для тех, кто, как и геpои книги, напpяженно ищет Истину, пытаясь выбpаться из лабиpинта "дpемучих двеpей" бессмысленного суетного бытия.
Скачать роман в формате электронной книги fb2: Том I Том II
Дверь в потолке. Часть I
Книга "Дверь в потолке" - история жизни русской советской писательницы Юлии Ивановой, а также – обсуждение ее романа-мистерии "Дремучие двери" в Интернете.
Авторские монологи чередуются с диалогами между участниками Форума о книге "Дремучие двери", уже изданной в бумажном варианте и размещенной на сайте, а так же о союзе взаимопомощи "Изания" и путях его создания
О себе автор пишет, выворачивая душу наизнанку. Роман охватывает всю жизнь героини от рождения до момента сдачи рукописи в печать. Юлия Иванова ничего не утаивает от читателя. Это: "ошибки молодости", увлечение "светской советской жизнью", вещизмом, антиквариатом, азартными играми, проблемы с близкими, сотрудниками по работе и соседями, метания в поисках Истины, бегство из Москвы и труд на земле, хождение по мукам с мистерией "Дремучие двери" к политическим и общественным деятелям. И так далее…
Единственное, что по-прежнему остается табу для Юлии, - это "государственные тайны", связанные с определенной стороной ее деятельности. А также интимная жизнь известных людей, с которыми ее сталкивала судьба.
Личность героини резко противостоит окружающему миру. Причина этого – страх не реализоваться, не исполнить Предназначения. В результате родилась пронзительная по искренности книга о поиске смысла жизни, Павке Корчагине в юбке, который жертвует собой ради других.
Дверь в потолке. Часть II
Книга "Дверь в потолке" - история жизни русской советской писательницы Юлии Ивановой, а также – обсуждение ее романа-мистерии "Дремучие двери" в Интернете.
Авторские монологи чередуются с диалогами между участниками Форума о книге "Дремучие двери", уже изданной в бумажном варианте и размещенной на сайте, а так же о союзе взаимопомощи "Изания" и путях его создания
О себе автор пишет, выворачивая душу наизнанку. Роман охватывает всю жизнь героини от рождения до момента сдачи рукописи в печать. Юлия Иванова ничего не утаивает от читателя. Это: "ошибки молодости", увлечение "светской советской жизнью", вещизмом, антиквариатом, азартными играми, проблемы с близкими, сотрудниками по работе и соседями, метания в поисках Истины, бегство из Москвы и труд на земле, хождение по мукам с мистерией "Дремучие двери" к политическим и общественным деятелям. И так далее…
Единственное, что по-прежнему остается табу для Юлии, - это "государственные тайны", связанные с определенной стороной ее деятельности. А также интимная жизнь известных людей, с которыми ее сталкивала судьба.
Личность героини резко противостоит окружающему миру. Причина этого – страх не реализоваться, не исполнить Предназначения. В результате родилась пронзительная по искренности книга о поиске смысла жизни, Павке Корчагине в юбке, который жертвует собой ради других.
Последний эксперимент
Экстренный выпуск!
Сенсационное сообщение из Космического центра! Наконец-то удалось установить связь со звездолетом "Ахиллес-087", который уже считался погибшим. Капитан корабля Барри Ф. Кеннан сообщил, что экипаж находится на неизвестной планете, не только пригодной для жизни, но и как две капли воды похожей на нашу Землю. И что они там прекрасно себя чувствуют.
А МОЖЕТ, ВПРАВДУ НАЙДЕН РАЙ?
Скачать повесть в формате электронной книги fb2
Скачать архив аудиокниги
Верни Тайну!
* * *
Получена срочная депеша:
«Тревога! Украдена наша Тайна!»
Не какая-нибудь там сверхсекретная и недоступная – но близкая каждому сердцу – даже дети её знали, хранили,
и с ней наша страна всегда побеждала врагов.
Однако предателю Плохишу удалось похитить святыню и продать за бочку варенья и корзину печенья в сказочное царство Тьмы, где злые силы спрятали Её за семью печатями.
Теперь всей стране грозит опасность.
Тайну надо найти и вернуть. Но как?
Ведь царство Тьмы находится в сказочном измерении.
На Куличках у того самого, кого и поминать нельзя.
Отважный Мальчиш-Кибальчиш разведал, что высоко в горах есть таинственные Лунные часы, отсчитывающие минуты ночного мрака. Когда они бьют, образуется пролом во времени, через который можно попасть в подземное царство.
Сам погибший Мальчиш бессилен – его время давно кончилось. Но...
Слышите звук трубы?
Это его боевая Дудка-Побудка зовёт добровольцев спуститься в подземелье и вернуть нашу Тайну.
Волшебная Дудка пробуждает в человеке чувство дороги, не давая остановиться и порасти мхом. Но и она поможет в пути лишь несколько раз.
Торопитесь – пролом во времени закрывается!..