Страна рабов, страна господ...
Рисунок. Здесь прошло детство Иосифа...
* * *
Присутствовали: АХ(Ангел-Хранитель), АГ(Ангел-Губитель), Иоанна и билетёрша тётя Клава.
А также свидетели:
Помощник инспектора С.Мураховский.
Инспектор Семинарии иеромонах Гермоген.
Писатель Радищев Александр.
Хомяков Алексей (религиозный философ, поэт, публицист)
Пушкин Александр (поэт и писатель).
Лермонтов Михаил (поэт и писатель).
Никитенко (автор "Дневника", 40-е годы 19 века).
Барыкова, поэтесса - (середина 19 века).
Николай Некрасов (поэт и публицист).
Толстой Лев (писатель и публицист)
Трещит проектор. Яна барахтается на полу меж кресел просмотрового зала, и тётя Клава из вечности грозно свистит в милицейский свисток.
Яна замирает в страхе, в щеку упёрлась холодная ножка кресла, но шевельнуться нельзя. Перед глазами - край светящегося экрана-простыни и две пары сандаликов.
Плёнку склеили. АХ повествует о третьей тяжкой болезни отрока Иосифа - оспе, и снова слезно молится Всевышнему Екатерина, и вновь молитвы услышаны, смерть отступает. Кто-то приносит выздоравливающему потрёпанную книжицу Толстого, только не Льва, а совсем другого, про упырей, вурдалаков и вампиров, что, впрочем, одно и то же
- Все они вампиры, - вдруг пришёл к выводу Иосиф, - Все богачи. Они живут за счёт народного труда и пьют у него кровь. И ничего не боятся, потому что весь мир на стороне богатых. Даже церковь.
- Вот это правильно! - оживился АГ. Но АХ замахал ручками:
- Что ты говоришь, Иосиф? Разве не осуждает Писание каждой строчкой своей служение мамоне, богатству? Особенно неправедно нажитому, за счёт других. Вспомни - богач лишь за то в ад попал, что пировал, когда у дома его сидел нищий Лазарь и страдал...
-Я не о Писании, я о церкви. Как начнут молиться о царе, о родне, слугах его, обо всех богатеньких, что кровь пьют... А за бедных кто заступится? У них и денег-то нет на поминание! Эти кровососы даже Бога не боятся, их убивать надо.
- Браво, как анархисты! - захлопал в ладоши АГ. - Вот это по-нашему!
- Опомнись, Иосиф, нам же сказано: "Не убий!" Нет никаких вампиров. А потом, кроме осинового кола, они пуще всего боятся Света...
- Где его взять, Свет-то, коль кругом одна тьма - прошелестел АГ, - Коли весь мир во зле лежит?
* * *
ОПРОС СВИДЕТЕЛЕЙ:
Помощник инспектора С. Мураховский, инспектор семинарии Иеромонах Гермоген:
"Джугашвили, оказалось, имеет абонементный лист из "Дешёвой библиотеки", книгами из которой он пользуется. Сегодня я конфисковал у него соч. В. Гюго "Труженики моря", где нашёл и названный лист".
" Наказать продолжительным карцером - мною был уже предупреждён по поводу посторонней книги- "93г. В.Гюго".
"Звери алчные, пиявицы ненасытные! Что мы крестьянину оставляем? То, чего отнять не можем. Воздух. Да, один воздух!"
Свидетель Радищев.
"Ничего доброго, ничего достойного уважения или подражания не было в России. Везде и всегда были безграмотность, неправосудие, разбой, крамолы, личности угнетение, бедность, неустройство, непросвещение и разврат. Взгляд не останавливается ни на одной светлой минуте в жизни народной, ни на одной эпохе утешительной".
Свидетель Хомяков.
"Чудище обло, огромно, озорно, стозевно и лаяй".
/Свидетель Радищев./
"И горд и наг пришёл Разврат,
И перед ним сердца застыли,
За власть Отечество забыли,
За злато продал брата брат.
Рекли безумцы: нет Свободы,
И им поверили народы.
И безразлично, в их речах,
Добро и зло - всё стало тенью -
Всё было предано забвенью,
Как ветру предан дольний прах.
/Свидетель Пушкин/
Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца,
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца.
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в душе питать не смея,
Здесь девы юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
/Свидетель Пушкин/
"Горе помышляющим беззаконие и на ложах своих придумывающих злодеяния, которые совершают утром на рассвете, потому что есть в руке их сила!
Пожелают полей, и берут их силою, домов - и отнимают их; обирают человека и его дом, мужа и его наследие».
/Мих,2-3)
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.
Читают на твоём челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрёк ты Богу на земле.
/Свидетель Пушкин/
"Везде насилия и насилия, стенания и ограничения, - нигде простора бедному русскому духу. Когда же этому конец? Поймут ли, оценят ли грядущие люди весь ужас, всю трагическую сторону нашего существования?"
/Свидетель Никитенко, Дневник, 40-е годы 19в)
Вы, жадною толпой стоящие у трона.
Свободы, гения и славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда - всё молчи?
Но есть, есть Божий суд, наперсники разврата
Есть грозный Судия - Он ждёт
Он недоступен звону злата.
И мысли, и дела Он знает наперёд.
/Свидетель Лермонтов)
"Проповедник кнута, апостол невежества, поборник мракобесия, панегирист татарских нравов - что вы делаете?"
"Что вы подобное учение опираете на православную церковь, это я ещё понимаю - она всегда была опорою кнута и угодницей деспотизма: но Христа-то зачем вы применили тут?..
Он первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину своего учения".
"Если бы действительно преисполнились истиною Христовою, а не диаволова учения - совсем не то написали бы в вашей новой книге.
Вы сказали бы помещику, что так как его крестьяне - его братья во Христе, а как брат, не может быть рабом своего брата, то он должен или дать им свободу, или хоть, по крайней мере, пользоваться их трудами как можно выгоднее для них, сознав себя, в глубине своей совести, в ложном положении в отношении к ним".
/Свидетель Белинский. « Письмо к Гоголю»/.
"Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими. Но между вами да не будет так, а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою".
/Мф. 20, 25-26/
"Князья твои законопреступники и сообщники воров, все они любят подарки и гонятся за мздою; не защищают сирот, и дело вдовы не доходит до них".
/Ис. 1, 23/
«Вот пост, который Я избрал: сними оковы неправды, разреши узы ярма, и угнетённых отпусти на свободу, и расторгните всякие узы ".
/Ис. 58/
Вихорь злобы и бешенства носится
Над тобою, страна безответная,
Всё живое, всё доброе косится...
Слышно только, о ночь безрассветная,
Среди мрака, тобою разлитого,
Как враги, торжествуя, скликаются,
Как на труп великана убитого!
Кровожадные птицы слетаются,
Ядовитые гады сползаются!
Дни идут... всё так же воздух душен, Дряхлый мир - на роковом пути.
Человек - до ужаса бездушен, Слабому спасенья не найти!
(Свидетель Некрасов)
Бывают времена постыдного разврата,
победы дерзкой зла над правдой и добром.
Всё чистое молчит, как будто бы объято
тупым тяжёлым сном.
Повсюду торжество жрецов тельца златого,
ликуют баловни бессмысленной судьбы,
Ликуют, образа лишённые людского
клейменые рабы.
Жизнь стала оргией. В душонках низких, грязных
чувств человеческих ничто не шевелит.
Пируют, пляшут, пьют... Всё пошло, безобразно.
А совесть крепко спит..."
/Свидетель Барыкова/
1847г.
"А вы ненавидите доброе и любите злое; сдираете с них кожу их, а кости их ломаете и дробите как бы в горшок, и плоть их - как бы в котёл. И будут они взывать к Господу, но Он не услышит от них на то время, как они злодействуют."
/Мих. 3, 2-4/
От ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови,
Уведи меня в стан погибающих за великое дело любви!
Где вы - певцы любви, свободы, мира,
И доблести?.. Век "крови и меча"!
На трон земли ты посадил банкира,
Провозгласил героем палача...
Толпа гласит: "Певцы не нужны веку!"
И нет певцов... замолкло божество...
О, кто ж теперь напомнит человеку
Высокое призвание его?
/Свидетель Некрасов).
" Стоит только оглянуться вокруг себя, чтобы ужаснуться перед той заразой, которую, не говоря уже о фабриках и заводах, служащих нашей же роскоши, мы прямо, непосредственно своей роскошной жизнью в городе разносим между теми самыми людьми, которым мы потом хотим помогать".
/Свидетель Лев Толстой/.
И далее он же:
"Я весь расслабленный, ни на что не годный паразит, который может только существовать при самых исключительных условиях, который может существовать только тогда, когда тысячи людей будут трудиться на поддержание этой никому не нужной жизни".
" Каким образом может человек, считающий себя - не говорю уже христианином, не говорю образованным или гуманным человеком, но просто человек, не лишённый совершенно рассудка и совести, жить так, чтобы, не принимая участия в борьбе за жизнь всего человечества, только поглощать труды борющихся за жизнь людей и своими требованиями увеличивать труд борющихся и число гибнущих в этой борьбе?
А такими людьми полон наш так называемый христианский и образованный мир.
Мало того, что такими людьми полон наш мир, - идеал людей нашего христианского образованного мира есть приобретение наибольшего состояния, т. е. возможности освобождения себя от борьбы за жизнь и наибольшего пользования трудом гибнущих в этой борьбе братьев".
"Как ни стараемся мы скрыть от себя простую, самую очевидную опасность истощения терпения тех людей, которых мы душим, как ни стараемся мы противодействовать этой опасности всякими обманами, насилиями, задабриваниями, опасность эта растёт с каждым днём, с каждым часом и давно уже угрожает нам.
А теперь назрела так, что мы чуть держимся в своей лодочке над бушующим уже и заливающим нас морем, которое вот-вот гневно поглотит и пожрёт нас.
Рабочая революция с ужасом разрушений и убийств не только грозит нам, но мы на ней живём уже лет 30 и только пока, кое-как разными хитростями на время отсрочиваем её взрыв...
Давящие народ классы, кроме царя, не имеют теперь в глазах нашего народа никакого оправдания; они держатся все в своём положении только насилием, хитростью и оппортунизмом, т.е. ловкостью.
Но ненависть в худших представителях народа и презрение к нам в лучших растут с каждым годом".
"Собственность в наше время есть и источник страданий людей, имеющих или лишенных её, и опасности за столкновение между имеющими избыток её и лишёнными её.
Банкиры, торговцы, фабриканты, землевладельцы трудятся, хитрят, мучаются и мучают из-за собственности; чиновники, ремесленники, землевладельцы бьются, обманывают, угнетают, страдают из-за собственности;
Суды, полиция охраняют собственность.
Собственность есть корень зла; распределением, обеспечением собственности занят почти весь мир".
/Лев Толстой/.
Средь мира дольнего для сердца вольного есть два пути.
Одна просторная - дорога торная, страстей раба,
По ней громадная, к соблазну жадная идёт толпа.
О жизни искренней, о цели выспренной там мысль смешна.
Кипит там вечная, бесчеловечная вражда-война.
За блага бренные... Там души пленные полны греха.
На вид блестящая, там жизнь мертвящая к добру глуха.
Другая тесная, дорога честная, по ней идут
Лишь души сильные, любвеобильные, на бой, на труд.
За обойдённого, за угнетённого стань в их ряды.
Иди к униженным, иди к обиженным - там нужен ты...
/Свидетель Некрасов/.
"Входите тесными вратами; потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими;
Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их".
/Мф. 7, 13-14/.
- Как говорится, комментарии излишни, - воскликнул АХ, - Свидетельствуют лучшие люди России. Можно сказать, её честь и совесть..
- Протестую, - прошипел АГ, - Лев Толстой отлучён от церкви...
- Он отлучён за выступления против церковных догматов и таинств, а не за социальную проповедь.
Кстати, к началу прошлого века произошёл раскол.
Духовные течения делались всё более равнодушными к социальной теме, а социальные - к духовным. Что тоже явилось одной из причин революции.
Вот что писал опальный граф:
« Всё можно простить, но не извращение тех высших истин, до которых с таким трудом дошло человечество».
"Жизнь наша господская до того безобразна, что мы не можем радоваться даже рождению наших детей. Рождаются не слуги людям, а враги их, дармоеды. Все вероятия, что они будут такими".
" Мы, богатые классы, разоряем рабочих, держим их в грубом непрестанном труде, пользуясь досугом и роскошью.
Мы не даём им, задавленным трудом, возможности произвести духовный цвет и плод жизни: ни поэзии, ни науки, ни религии. Мы всё это берёмся давать им и даём ложную поэзию...
Какой ужасный грех. Если бы только мы не высасывали их до дна, они бы проявили и поэзию, и науку, и учение о жизни".
- Что, кстати, успешно доказало государство Иосифа. Но об этом - в следующей части. А неизбежность революции предсказана самим Господом:
"Горе городу нечистому и осквернённому, притеснителю! Не слушает голоса, не принимает наставления, на Господа не уповает, к Богу своему не приближается;
Князья его посреди него - рыкающие львы, судьи его - вечерние волки, хищники, не оставляющие до утра ни одной кости.
Пророки его - люди легкомысленные, вероломные, священники его оскверняют святыню, попирают закон.
Горе тому, кто без меры обогащает себя не своим - надолго ли? И обременяет себя залогами.
НЕ ВОССТАНУТ ЛИ ВНЕЗАПНО ТЕ, КОТОРЫЕ БУДУТ ТЕРЗАТЬ ТЕБЯ, И НЕ ПОДНИМУТСЯ ЛИ ПРОТИВ ТЕБЯ ГРАБИТЕЛИ, - И ТЫ ДОСТАНЕШЬСЯ ИМ НА РАСХИЩЕНИЕ?"
- Что ты, Позитив, собственно говоря, пытаешься доказать? Что отступничество обвиняемого...
- Было не отступничеством, а поиском Истины среди моря лжи.
Ибо понятие "Святая Русь" в девятнадцатом - начале двадцатого веков вовсе не соответствовало действительности по многочисленным свидетельствам её лучших представителей.
А отец лжи - твой хозяин, Негатив. Назревал бунт не только против социальной несправедливости, но и чего-то несравненно более важного.
Вспомни формулу спасения в главе о Страшном Суде: накорми голодного, одень разутого, дай крышу над головой бездомному, утешь и ободри страждущего...
И ещё - "Сказал также Христос ученикам Своим: невозможно не придти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят; лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтоб он соблазнил одного из малых сих".
/Лк. 17,1-2/
Не являлось ли несоответствие названия и сути великого православного государства соблазном для "малых сих", то есть подданных, когда государственная идеология утверждала одно, а "вписанный в сердце Закон", то есть совесть - другое?
- Государство не обязано никого спасать. Я, разумеется, про души.
- Понимаю, не маленький. Тогда смени вывеску, не вводи в заблуждение.
"Горе вам, книжники, лицемеры, фарисеи, что затворяете Царство Небесное человекам; ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас".
"Горе вам, вожди слепые, которые говорите: "если кто поклянётся храмом, то ничего; а если кто поклянётся золотом храма, то повинен".
Безумные и слепые! что больше: золото или храм, освящающий золото?
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды.
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мёртвых и всякой нечистоты; змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?"
/Мф. 23, 13-17, 25, 27, З3/.
"И от всякого .кому много дано, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут,
ОГОНЬ ПРИШЕЛ Я НИЗВЕСТЬ НА ЗЕМЛЮ И КАК ЖЕЛАЛ БЫ, ЧТОБЫ ОН УЖЕ ВОЗГОРЕЛСЯ!"
(ЛК 12 48-49).
- Ну, ты меня достал своими цитатами!
- Терпи, бес. Тогда поймёшь, что именно Писание, а не всякие безбожные манифесты привели нашего подсудимого в революцию.
В заключение ещё стихи малоизвестного поэта.
Попробуй угадать, чьи.
Шёл он от дома к дому,
В двери чужие стучал.
Под старый дубовый пандури
Нехитрый мотив звучал.
В напеве его и в песне,
Как солнечный луч, чиста,
Жила великая правда -
Божественная мечта.
Сердца, превращённые в камень,
Будил одинокий напев.
Дремавший в потёмках пламень
Взметался выше дерев.
Но люди, забывшие Бога,
Хранящие в сердце тьму,
Вместо вина отраву
Налили в чашу ему.
Сказали ему: "Будь проклят!
Чашу испей до дна
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!"
- Знаю я эти стихи, - проворчал АГ, - газета "Иверия", первая страница, 1895 год, под псевдонимом Сосело /Иосиф/. Не Пастернак. Хоть и вошёл в хрестоматию.
- Но согласись, что-то непохож наш подсудимый на социалиста - завистника, жаждущего перераспределения собственности в свою пользу...
И на материалиста-безбожника не похож! Это скорее правдоискатель, романтик...
- Ну, немного погодя у самого Иосифа таких правдоискателей-романтиков будет полный примус, - хмыкнул АГ, - А в результате такое "мурло мещанина" выползет...
При этих словах вдруг действительно выкатилось из-за кресел и закачалось над головой Яны нечто бритоголовое, в наушниках и со жвачкой.
Одним словом, "мурло".
И прежде чем она успела испугаться, оказавшись внезапно в замкнутом пространстве "дремучих дверей" с разбитой или вывинченной кем-то дефицитной лампочкой, без единого окошка или щели, мама со своими чемоданами и рюкзаком выталкивает ее из тьмы на лестницу и бежит наверх за белеющим в ящике призраком никогда не написанного отцовского письма.